В О С П Р И Я Т И Е  Ж И В О Т Н Ы Х

 

Вопрос о том, как мыслят животные, или как они видят мир, всегда интересовал человека. Как отмечал Успенский в "Tertium Organum", тот факт, что не было изобретено ни одного средства прямого общения между человеком и живущими рядом с ним животными, является достаточным доказательством того, что у них явно отсутствуют некоторые умственные способности - такие, как образование понятий, или воображение третьего измерения, - которые являются естественнми для человека, и без которых он не узнал бы мир таким, каким он его знает. Успенский пошел дальше и постарался определить природу восприятий, создающих психологию животных, при помощи воображения мира природы только в одном или двух измерениях вместо трех.

Нам же нужно теперь подойти к этому же вопросу с другой точки зрения - скорее физической, чем философской.

Если мы начнем с класса насекомых, то увидим, что главное, что отделяет человеческое восприятие от восприятия насекомых - это время. Чтобы убедиться в этом, возьмем насекомое, время жизни которого составляет один день - как, например, некоторые летние комары. В соответствии с принципом, развитым в главе 2, что все жизни имеют одинаковую длину, такой комар будет проживать свою жизнь приблизительно в 30 000 раз быстрее, чем человек. Все достигающие комара формы энергии, измеряемые количеством вибраций за одну человеческую секунду, если их перевести на время комара, уменьшатся в 30 000 раз или приблизительно на 15 октав.

Последствия такого переноса зависят, конечно, от наличия и природы соответствующих воспринимающих органов, о которых в случае с комаром мы знаем очень мало. Но мы можем сказать теоретически и в общем, что для комара человеческий звук (от 4-ой до 15-ой октавы) исчезнет совершенно или превратится в медленную ритмическую пульсацию. Радиоволны и низкие электрические частоты (с 25-ой по 30-ую октаву) приобретут для него природу магнетизма, тепла и света электричества, а рентгеновские лучи - природу тепла. Свет в свою очередь будет представлен гамма-лучами, и тот факт, что эти лучи в природе не существуют, может иметь определенное космическое значение. Он может означать, что для определенных целей Природа, ссылая творения на шкалу насекомых, тем самым изгоняет их в ту область, где нет света, и, таким образом, нет возможности искажения божественной энергии.

Мы можем вычислить много других странных изменений мира, которые произойдут во времени комара. Если меняется восприятие излучения, то пропорционально должно измениться и восприятие линейного пространства, поскольку наш главный способ измерения пространства - по расстоянию, которое прошли разные энергии за данный отрезок времени. Например, звук, перемещаясь со скоростью 1100 футов в секунду для человека, для комара будет проходить не больше одного дюйма в секунду. Если человек, стоя в середине своего сада, крикнет на комара, находящегося в ста ярдах от него, то его "Эй!" дойдет до комара примерно через три часа, в форме ряда сейсмических ударов, длящихся восемь часов подряд. Фактически человек будет отстоять от него на 1700 миль и его крик комар может услышать, если вообще услышит, так же, как человеческие существа ощущают слабые подземные толчки или взрыв отдаленного вулкана. На такой шкале центр Земли так же далек от комара, как от нас Солнце, тогда как само Солнце становится почти таким же далеким, как ближайшая звезда.

Плотность тоже будет перенесена на шкалу времени комара, и в точном соотношении с его размером и весом. Ураган с ливнем будет означать, что в течение нескольких лет огромные круглые глыбы воды будут рассыпаны по всему пространству, как айсберги в каком-нибудь северном море. Потому что вода будет для него твердой, и, конечно, капля воды сможет причинить ему не больше вреда, чем какой-нибудь глетчер человеку; хотя иногда огромные пласты воды, такие как лужи, могли бы испытывать землетрясения, и твердая кора, созданная поверхностным натяжением, ломаться, засасывая неудачливого комара внутрь, в бездонное болото. Воздух будет жидкостью, в которой он может плавать вверх, вниз и в стороны, или держаться на плаву на любом уровне. Тогда как, возможно, аромат цветов или запах гниения займут место вдыхаемого воздуха.

Многое из этого можно проверить непосредственным наблюдением и простым опытом. Мы без труда видим, что комары ходят по воде, как если бы она была твердой, и плавают, держатся на плаву, висят на боку или вниз головой в воздухе, как если бы это была жидкость. Мы видим также, что они непреодолимо притягиваются к источникам света, но не как к свету, а так, как миграция птиц следует определенным невидимым полям земного магнетизма. И, кроме того, мы быстро выясним, что звуковые вибрации находятся за пределами комариного восприятия, убедившись в тщетности всяких попыток вспугнуть его криком.

С другой стороны, некоторые люди утверждают, что определенных насекомых, и даже некоторых из мелких рептилий, например, ящериц, можно останавливать и удерживать в неподвижном состоянии одним только внимательным взглядом. Паук, например, может оставаться неподвижным столько, сколько на него смотрят, но как только внимание отвлекается, он убегает за долю секунды. Хотя насекомые не чувствительны к звуку, человеческий сосредоточенный взгляд может в некоторых случаях передавать определенные вибрации, на которые некоторые насекомые механически реагируют. Отношение человека к таким насекомым - как высшего космоса к низшим, и его внимательный взгляд, не затруднительный для него самого, может действовать на них так же, как на человека действует солнце или ветер, совершенно меняя скорость его передвижения и образ действий.

На самом деле все это очень характерно, но не для мира животных, а для мира клеток, которые также не имеют верха, низа и сторон, также не способны реагировать на звук, но которые также (в теле человека) непосредственно отвечают на неощутимые вибрации его внимания. Время мелких насекомых в самом деле помещает их в категорию какого-то низшего космоса, и мы поймем их лучше, если будем думать о них не как о созданиях, имеющих самостоятельное значение, но как о свободных клетках, если можно так сказать, между которыми соединительная ткань животных тел необъяснимым образом исчезла. Такие существа имеют значение только в их повторении, то есть в полном теле, часть которого они составляют - в улье, в муравейнике, в термитнике, в рое комаров, висящем в воздухе летним вечером.

У мелких птиц и рыб, жизнь которых продолжительностью в несколько лет смещает их восприятия от человеческих хотя и не на 15, а лишь на четыре октавы, индивидуальность все еще значит очень мало. Стая скворцов или косяк макрелей вьется, вертится, кружится и мигрирует на огромные расстояния в воздухе или море с тем же единством и координацией, как рой пчел или человеческое тело. Непосредственное отношение к космосу Земли, которое характерно для больших млекопитающих и выражается в чувстве верха, низа, и разных сторон, в отдельной птице или рыбе все еще очень смутно. Некоторые домашние птицы, как, например, утки, если их вырастить в одиночестве, могут развить совершенно индивидуальное поведение и привязанность к человеческому существу, но возвращаясь в стаю, немедленно теряют такие отличительные реакции и даже перестают узнавать своего друга.

Для созданий на этой шкале времени потеряны только эти четыре нижние октавы звука. Но их собственные звуки и песни естественно попадают в рамки или даже выходят за рамки самых высших человеческих октав звука. Писк летучих мышей и чириканье мелких птиц часто неслышны нам, и это неудивительно, если знать, что эти создания имеют еще четыре октавы звука над той наивысшей, что доступна слуху человека.

В необычном явлении миграции, когда ежегодно стаи птиц пролетают тысячи миль по точно повторяющимся маршрутам, можно, вероятно, увидеть отражение сезонных изменений в магнитном поле Земли, чувствительными к которым физические органы этих птиц сделал именно этот перенос четырех октав. К тому же тот факт, что грифы с огромной высоты ясно различают падаль или мертвечину, тогда как для других птиц, напротив, различимы только живые животные, а мертвые неразличимы, означает, по-видимому, что среди самих птиц зрение может варьироваться от включения до исключения некоторых ультрафиолетовых эманаций, к которым более медлительный человеческий взгляд нечувствителен.

Фактически, нам нужно вообразить эти пять волновых поясов, принимаемые пятью чувствами различных созданий, скользящими вверх и вниз по электромагнитной шкале в соответствии с различными временами жизни этих созданий, - точно так же, как в различных радиоустройствах одно неизменное отношение пяти частот может смещаться для приема различных групп передающих станций. Многие, если не все примеры так называемого "шестого чувства" в природе можно, вероятно, объяснить таким смещением, приносящим в диапазон одного из пяти существующих чувств некую новую полосу излучений, остающуюся за рамками других, обычно воспринимаемых человеком.

Интересный пример различия времени и всего, что с этим связано, можно найти на границе между птицами и насекомыми. Оливер Персон говорит об этом так: "Скорость жизни любого животного зависит от его размера; чем меньше животное, тем быстрее оно живет… Чем меньше животное, тем больше оно, фунт за фунтом, ест пищи, потребляет больше кислорода, производит больше энергии - одним словом, имеет большую скорость обмена веществ… Птичка колибри имеет самую высокую скорость обмена веществ среди всех птиц и животных… Каждый грамм (ее) ткани обменивает вещества в 15 раз быстрее, чем грамм голубя, и более 100 раз быстрее, чем грамм слона."(Перевод А.Г.)47.

47. "The Metabolism of Hamming-Birds", Oliver P.Person, "Scientific American", January 1953.

Чтобы жить с такой скоростью, колибри должна есть каждые десять или пятнадцать минут, то есть около 60 раз в день, против трех раз у человека. Кроме того, она должна на каждую ночь впадать в спячку, таким же образом и с той же целью, как и некоторые большие животные впадают в спячку каждую зиму, - просто потому, что невозможно достать пищи для восполнения расхода энергии. Следя за почти невидимым жужжанием ее крыльев, молниеносными рывками ее полета, мы на самом деле получаем живое впечатление о существе, живущем в сто раз быстрее человека.

Если в насекомых, и даже в птицах и рыбах, Природа, вероятно, экспериментировала на тему свободных клеток, то переходя к домашним животным, мы, кажется, видим обыгрывание идеи свободных органов. Время лошади, коровы, свиньи, кошки или собаки отделено от времени человека не более чем одной или двумя октавами, и поэтому их реакции и восприятия можно непосредственно сравнить с человеческими. На этой шкале мы получим более интересный взгляд на природу животных путем сравнения не времен, но механизмов.

Изучая с этой точки зрения анатомию различных животных и сравнивая ее с анатомией человека, мы видим чрезвычайное преувеличение в каждом случае какой-то одной функции или органа, тогда как остальные сведены к минимуму, необходимому лишь для того, чтобы сделать этот эксперимент независимым созданием. Так, лошадь - это ходячая мышечная система, корова - это ходячая молочная железа, свинья - ходячий желудок, курица - ходячий яичник, а собака - ходячий нос. Можно получить очень верное, на самом деле, понимание психологии животных, научившись концентрировать внимание на одной такой функции в самом себе, и при этом непосредственно "чувствовать" природу ее отдельных восприятий, интересов и нужд.

В лошади мы прежде всего и видим, и ценим удовольствие движения, ловкость и искусство координации, чувственную реакцию на тепло и прикосновение, огромную работоспособность - все, что мы можем открыть в своей собственной моторно-мускульной системе. Собаку мы ценим не только за ее охотничье чутье, но и за быструю реакцию на изменение обстановки и настроения, а также за глубокую привязанность к одному хозяину или дому, происходящую из сильно развитого обоняния.

Механическое строение этих животных также очень много говорит и о них самих, и о функциях, которые они, по-видимому, символизируют. Лошадь может с легкостью и удовольствием прыгать, брыкаться, вертеться, скакать, а также двигаться и смотреть во всех трех доступных ей направлениях. Строение свиньи, напротив, таково, что после первых нескольких недель жизни она 1утрачивает0 возможность смотреть вверх. Ее чудовищно толстая шея, слившаяся воедино с тяжеловесным и неуклюжим телом, и висячие занавески ушей позволяют ей поднимать взгляд только на несколько дюймов от земли, и никогда выше уровня глаз. Свинья живет в плоском мире, небо для нее не существует. Для желудка не может быть никакой астрономии.

Но возможно, самое важное механическое ограничение всех этих животных - в том, что их глаза расположены по разные стороны головы. Каждый глаз может воспринимать широкое поле впечатлений, и они могут "видеть" даже более широкую арку горизонта, чем человеческие существа. Но это свойство означает также, что они не могут "фокусировать" свой взгляд на отдельных объектах, как это может человек. А из этой способности фокусирования происходит чрезвычайно важная психологическая возможность, которой животные определенно лишены. Это фокусирование глаз создает определенное отношение между наблюдателем и наблюдаемым объектом. Оно делает возможным такое ощущение: "Я здесь, а тот объект там". Это ощущение - начало самосознания.

Животные никогда не смогут полностью достичь такого разумного сознания себя в своем окружении. И это ограничение их способности фокусирования - лишь один внешний признак некого внутреннего различия нервных структур, которое определенно исключает их с пути, ведущего к индивидуальному самосознанию и перерождению.

В то же время, некоторые животные, видимо, подошли к возможности сознания ближе, чем другие. Кошка, например, развила до очень высокой степени способность фокусирования - не столько глаз, сколько ушей. Когда кошка смотрит на муху или мышь, с ушами, напряженно сфокусированными на жертве, она выражает, кажется, максимально возможное в животном мире ощущение сознательного отношения: "Я, кошка - ты, мышь".

И на самом деле, кошка выказывает много признаков самосознания, отсутствующих даже у большинства людей. В жаркий день собака растянется в коридоре, позволив своим конечностям расположиться, как им хочется, без всякого учета, что на нее могут наступить. Она, совершенно очевидно, не знает, где находятся все различные части ее тела. Такое поведение невозможно для кошки, которая всегда старательно располагает свое тело, и которая, вполне очевидно, никогда не теряет ощущения своего тела как целого. В случае с кошкой Природа, кажется, сыграла очень любопытную шутку. Если собака - это эксперимент функции обоняния, то кошка - эксперимент функции сознания. Но это сознание, не связанное с разумом, без предназначения, и без возможности развития. Сравнивая кошку с человеком, мы начинаем понимать, как сознание может существовать без разума, и разум без сознания.

Это удивительная ирония Природы, что человек должен развивать долгой работой то, чем любая кошка пользуется естественно. Разница в том, что человек должен развить это, зная, что он развивает это, зная, зачем он развивает это, и зная, что это лишь необходимый шаг к чему-то большему. Ни одному другому созданию в мире Природы такая возможность не открыта.

10 Человек как микрокосм

АНАТОМИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ И ИХ РЕГУЛЯТОРЫ

Когда мы старались представить себе длинное тело Солнечной Системы, то накладывающиеся друг на друга оболочки или переплетения, образованные следами планет во времени, напомнили нам, между прочим, различные системы человеческого тела - скелет, лимфатическую, артериальную, нервную, и так далее, - которые казались созданными и соединенными друг с другом таким же образом.

Эта ассоциация не была случайной. Чем больше мы изучаем эти системы, тем очевиднее становится, что они в самом деле являются аналогичными сетями распространения энергий, трансформированных в различные напряжения.

Структура человека состоит из семи или восьми известных систем, поддерживаемых скелетным каркасом и ограниченных в твердое тело соединительной тканью. Эти системы объединены и приведены в гармонию поддерживающим жизнь действием сердца, от которого зависит само существование организма как индивида.

Каждая система охватывает все тело; и каждой, по-видимому, управляет, в качестве регулятора и трансформатора, одна из желез внутренней секреции, расположенная в определенном месте. Эта железа трансформирует общую жизненную энергию, произведенную организмом из еды, воздуха, света и так далее, в напряжение, требующееся для ее собственной системы и функции.

Далее, всю эту семиступенчатую установку человеческих функций нужно представить как подчиненную контролю трех различных, но взаимодействующих друг с другом, нервных систем - спинномозговой, служащей функциям сознания, симпатической, стимулирующей бессознательные или инстинктивные функции, и парасимпатической и блуждающего нерва, влияние которых состоит в замедлении этих инстинктивных функций, и которое, следовательно, действует как дополнение к последней. Нам же это говорит о том, что одна управляет передачей активных нервных импульсов, другая - передачей пассивных нервных импульсов, а третья - передачей нейтрализующих импульсов мысли, разума и сознания.

У нас в самом деле есть основание предполагать, что эти три нервных контроля представляют закон трех сил в человеческом теле, так же как эндокринные железы и их продукция кажутся отражением универсального закона октав. И именно это подчинение вечно-изменяющейся смеси семи ингредиентов тройному нервному контролю, который сам в себе постоянно перестанавливается, делает устройство человеческого организма образом всех других космосов.

В то же время, это соединение создает модель настолько тонкую, что ее работу можно анализировать сотней разных способов, все из которых будут одновременно правильны и все обманчивы. Например, было бы слишком просто, если бы мы могли сказать, что эти нервы как факторы закона трех управляют железами как факторами закона октав. Но наряду с управлением эндокринными системами, нервы сами являются составными частями таких систем и сами, в свою очередь, управляются - так же как в Солнечной системе каждая планета действует как нейтрализующая сила по закону трех и как одна нота по закону октав.

Другими словаи, эти три силы и семь аспектов подразумевают различные способы рассмотрения одних и тех же явлений. Нашим обычным умом мы не способны понять эти два принципа в их одновременном действии, так же, как человеческий глаз не может сразу сфокусироваться на поверхности зеркала и на отраженных в нем отдаленных объектах. Если бы мы могли постичь закон трех и закон октав одновременно, мы на самом деле постигли бы Солнечную Систему или человеческий организм в их полноте. Мы не можем умственно упростить взаимодействие этих двух законов, так как живой космос это и есть наиболее простая модель единства.

По той же причине нам никогда не удастся по-настоящему разделить их. И любая попытка описать в деталях - скажем, в человеческом теле - действие сперва одного закона, затем другого, всегда будет логически неубедительной. Эти два объяснения всегда будут видеться частично накладывающимися друг на друга, и всегда казаться логическому уму противоречивыми или неполными.

Тем не менее мы попытаемся. Давайте начнем с точки зрения закона октав. Каждая из различных систем во главе с управляющей ею железой наделяет человека особым набором качеств и способностей. Благодаря скелетной системе он является прямоходящим и суставчатым созданием, благодаря лимфатической системе он может переваривать и усваивать, благодаря легочной он дышит, благодаря артериальной он согревает себя, благодаря спинномозговой он видит, думает и действует, и благодаря еще одной системе он ощущает эмоции и совесть. Фактически, это царства природы внутри него.

Возвращаясь к нашей электрической аналогии, мы видим, что энергии, использованные в разных системах или цепях, различаются как в напряжении, так и в силе тока. В лимфатической системе, например, сила тока высока и постоянна, но напряжение крайне низко. Центральный лимфатический канал коровы через проколотое в нем отверстие выделяет 95 литров лимфы в день, но это вещество само по себе так разжижено и мягко в своем действии, что только в таких огромных количествах оно может проделать свою относительно простую работу распространения питания и выведения ядов. Другими словами, сила тока высока, но напряжение очень низко.

Сопоставим это с энергией, которая производит в человеке эмоции религиозного трепета, любовь, сильную ненависть и так далее. Ток здесь так мал, что могут пройти недели, месяцы и даже годы, прежде чем человек осознает что-либо большее, чем случайную незначительную струйку. С другой стороны, когда энергия, трансформированная таким образом, становится доступной, ее мощность огромна. Она может заставить его основать монашеский орден, или совершить убийство. Сила тока низкая, но напряжение очень высоко.

Если допустить, что эти различные железы являются на самом деле адаптерами или трансформаторами общей энергии, созданной организмом, то каким будет их отношение между собой? Стоят ли они в каком-либо определенном порядке? Можем ли мы увидеть какую-либо систематическую шкалу вырабатываемых ими напряжений?

Неожиданное указание на это дает само их местонахождение. Если, взяв сердце за центр, мы нарисуем схему человеческого тела, на которой отмечены различные железы, мы увидим, что все они лежат на правильной спирали, подобной той, которую мы использовали, чтобы представить линию силы или роста во многих природных явлениях. - 48.

48. Для подтверждающих деталей относительно таких спиралей на многих различных шкалах, смотрите J.Bell Pettigrew "Design in Nature", в частности стр. 633 и далее. 

Так же, как галактика выглядит расширяющейся спиралью солнц, а солнечная система расширяющейся спиралью планет, так и человеческое тело создает впечатление расширяющейся спирали функций.

Солнце и источник этой спирали - сердце. Отсюда она раскручивается через вилочковую железу, поджелудочную железу, щитовидную и околощитовидную железы, солнечное сплетение, где действует надпочечная железа, далее к передней и задней долям гипофиза, и делает заключительный виток через половые железы к шишковидной железе, крайней точке и возможности организма.

Если мы вернемся назад к первичному разделению человеческого эмбриона за время первых двух недель существования на три зародышевых слоя, мы можем действительно увидеть эту спираль в ее первоначальной форме. Три зародышевых слоя, которые развиваются из первого умножения клеток, накручиваются друг на друга. Из зародышевого слоя, образующего внутреннюю обмотку (энтодерму) развиваются функции, связанные с первыми тремя указанными железами, а именно, рост, пищеварение и дыхание; из зародышевого слоя, формирующего среднюю обмотку (мезодерма) развиваются функции, связанные со следующими тремя, а именно, кровообращение, а также произвольное и непроизвольное движение, из зародышевого слоя, формирующего наружную обмотку (эктодерма) развиваются функции, связанные с последними тремя, а именно, с разумом, эмоцией и воспроизводством.

Если мы затем добавим к этому порядку то, что мы знаем о функциях различных желез и о тех системах, которыми они управляют, мы получим следующую таблицу: 

Железа Функция Система

Вилочковая(зобная) Рост ?

Поджелудочная Пищеварение, Усвоение пищи 

Лимфатическая Щитовидная Дыхание, Окисление воздуха

Легочная Околощитовидная Кровообращение, Артериальная и Соединительная ткань Тканестроение

Надпочечная Внешнее движение, Спинномозговая и

Борьба и Бегство Произвольные

мышцы

Задний гипофиз Внутренние рефлексы, Симпатическая и

Физические ощущения Непроизвольные

мышцы

Передний гипофиз Ум и рассудок, Кора головного

Костная структура мозга и Скелет

Половые железы Воспроизводство, Гениталии

(гонады) Творчество, Высшие

эмоции

Шишковидная ? ?

Управляемые железами функции своей последовательностью создают впечатление четкой градации от грубого к тонкому, от материального к нематериальному. Все функции, которые мы привыкли считать физическими, лежат у начала, а те, что мы рассматриваем как психические - у конца. Переводя это на нашу электрическую терминологию, мы сказали бы, что, судя по результату на выходе, трансформаторы, видимо, расположены в порядке возрастания напряжения и убывания силы тока.

Если мы вспомним категории скоростей распространения, которые мы выработали в Главе 6, мы найдем еще более поразительное соответствие и подтверждение этой последовательности.

Поскольку вилочковая (или зобная) железа, управляющая ростом, видимо, работает с энергией Категории VIII, которую мы назвали растительной или клеточной; поджелудочная железа, управляющая пищеварением и усвоением пищи - с энергией Категории VII, которую мы назвали беспозвоночной или жидкой; щитовидная железа, управляющая дыханием и движением, с энергией Категории VI, которую мы назвали позвоночной или мышечной; околощитовидная железа, управляющая кровообращением, с энергией Категории V, которую мы назвали животной или теплокровной.

Продолжая этот подъем, мы заключили бы, что две доли 1ги1пофиза0, управляющие, с одной стороны, физическими ощущениями и рефлексами, а с другой, умом и рассудком, работают с энергией Категорий III и II, которую мы назвали планетарной или магнетической. Половые железы, управляющие воспроизводством и творением в общем смысле, должны тогда работать с энергией Категории I, солнечной или световой энергией, связанной со скоростью света. В то время как шишковидная железа, если бы она вообще функционировала, работала бы с энергией Категории O, галактической энергией, энергией быстрее света, о которой мы не имеем еще даже теоретического знания. 49.

49. Смотри Приложение VI, "Таблица функций человека".

Таким образом, мы можем, по крайней мере гипотетически, вычислить скорость процессов, характерных для каждой функции, и их математическое отношение друг к другу. Если, как мы знаем из науки, поток крови, находящийся под влиянием околощитовидной железы, проходит через вены человека со скоростью 1 метр в секунду, а спинномозговые импульсы, находящиеся под влияним поджелудочной, проносятся через его нервы со скоростью 100 метров в секунду, тогда мы должны представить, что две гипофизные доли устанавливают свои связи со скоростью 10 и 1000 километров в секунду, что бы это ни означало. Все, что мы можем подтвердить опытным путем, это то, что разум, управляющийся передним гипофизом, может "присутствовать" где угодно, в любом представимом месте и времени, мгновенно, то есть без измеримого интервала.

И в соответствии с этой идеей, истинный пол, его специфическое понимание и опыт, были бы в сотню раз быстрее разума. А восприятие неизвестной шишковидной железы еще в сто раз быстрее.

Существует еще одна замечательная сторона в этой цепи трансформаторов энергии внутри человеческого тела. Их последовательность удивительным образом отображает положение планет в Солнечной Системе, - но с напряжениями, следующими в обратном порядке. То, что ближе к центру - меньше, тоньше и под большим давлением в Солнечной Системе; но больше, грубее и под меньшим давлением в человеческой системе. В первом случае в направлении окраины возрастает сила тока, во втором - напряжение. Это кажется странным до тех пор, пока мы не вспомним из радио простую идею, что энергия принимающего устройства стоит в обратной пропорции к энергии передающей станции.

И здесь для нас начинает проясняться все огромное значение такого соответствия между двумя этими наборами трансформаторов. Конечно, эндокринные железы и есть эти самые принимающие устройства для планетных влияний, о существование которых мы ранее предполагали.

Можно было бы сказать точнее, что сложные антенны больших нервных сплетений - затылочного, сердечного, солнечного, поясничного и крестцового - образуют аппарат, чувствительный к такой планетной передаче, тогда как те эндокринные железы, через которые они оказывают воздействие, представляют, подобно громкоговорителю или телеэкрану, механизм, с помощью которого такие невидимые импульсы проявляются как физическое движение и действие.

Во всяком случае, эти железы, в порядке их удаления от сердца, подчиняются тем же законам, что и планеты в порядке их удаления от Солнца. Созданные по одному замыслу, они полностью соответствуют друг другу. И каждая железа оказывается чувствительным прибором, который не только трансформирует человеческую энергию в напряжение, требующееся для ее функции, но настроен на такой же прибор на космической шкале и подчиняется его управлению.

ТИПЫ: ЭНДОКРИННЫЕ И АСТРОЛОГИЧЕСКИЕ

Теперь у нас есть основа для изучения возможности управления планет различными органами, и, развивая тему,- для изучения типов, в которых эти воспринимающие органы доминируют.

Другими словами, нравится нам это или нет, мы обязаны пересмотреть с новой и научной точки зрения общие положения астрологии, долгое время не признававшейся точной наукой - прежде всего по недостатку научного подтверждения.

Традиция греческой, арабской и средневековой астрологии, неотделимая от параллельной традиции алхимии, считала, что все творения на Земле в разной степени реагируют на некие неопределимые эманации неподвижных звезд, Солнца, планет и Луны. Эти реакции зависели от химического сродства, то есть разные создания содержали в различных пропорциях вещества или материи, одинаковые с теми, которые считались характерными для различных небесных сфер, и их воздействие усиливалось и ослабевало в полном согласии с усилением и ослаблением их прототипов. Эти сродства были очень сложными. Например, предполагалось, что все металлы имеют нечто общее с Сатурном, тогда как медь имеет дополнительную чувствительность к Венере, железо к Марсу, и так далее.

Человек, как считалось, содержит в себе 1все0 сродства, и эти отдельные сродства были установлены в различных органах тела, хотя их точное распределение в разные времена значительно варьировалась. Из этого следовало, что человек, который имел один орган, развитый больше остальных, то есть имел в нем как бы свой центр тяжести, - обладал особым сродством или чувствительностью к соответствующей планете. Он принадлежал к данному 1типу0.

В истории многократно делались попытки различить таким способом и описать разные типы людей - от средневековых и восточных кастовых систем до различных "орденов" Романской католической церкви, а также современных классификаций на основе крови и эндокринных желез.

Но нигде эта идея не была развита так полно, как в астрологическом учении Средних веков, и эта общая идея управления различных планет различными органами произвела тогда несколько интересных попыток описания так называемых планетных типов. 50.

50. Например, Роберт Флудд: "De Naturae Simia", стр. 627 и далее (книга 3, "De Planetorum dispositionibus et naturibus") Франкфурт, 1618. Поразительно, и это можно считать особенной заслугой астролого-алхимических школ 13-17 вв, что, хотя все остальное из их системы давно утрачено, слова, которые они использовали в связи с описанием типов, перешли в общее пользование и до сих пор дают обычному человеку, наверное, самое лучшее понимание типов, которое только возможно без специальной подготовки.

Эти слова - lunatic, mercurial, venereal, martial, jovial и saturnine

Лунатик(лунный), ртутный,подвижный(меркурианский), венерический(венерианский), воинственный(марсианский), веселый, общительный (юпитерианский) и угрюмый(сатурнианский) -(прим. переводч.) - происходят от сродства между человеком и Солнечной Системой, связывают каждый тип с соответствующей ему планетой. Первоначально, конечно, слово "лунатик" относилось к типу, управляемому функцией, имевшей сродство с Луной, и только позже стало применяться лишь специально к ненормальным людям этого типа.

Подобно этому, слово "венерический" относилось вообще к тем, кто сродни с Венерой. Все другие слова сохранили свои значения удивительно точно. Поэтому, с двумя незначительными изменениями, мы попытаемся изучить человеческие типы под этими наилучшими из всех имеющихся названий.

Но прежде, однако, было бы полезно прояснить те ограничения и недостатки, которые астрология не могла не признать, даже в ее собственной области. Во-первых, она никогда не была способна предположить, каким образом планетные влияния связаны друг с другом, посредством чего они осуществляют свою власть над земными созданиями. Мы можем теперь, если все наши выводы о магнитных полях правильны, начать заполнять этот пробел. К тому же тот факт, что планеты Уран и Нептун еще не были открыты, привело к необходимости приписывать некоторые противоречивые воздействия и явления известным в то время планетам, к которым они - даже по астрологическим стандартам - явно не подходили. И здесь снова современные астрономические открытия скорее прояснили, кажется, чем опрокинули главный аргумент астрологии.

Важнее всего, однако, то, что астрология неминуемо должна была впасть в искушение и сойти со своего первоначального пути объективного изучения соответствий и тенденций на путь прогнозирования и предсказания будущего. На этом пути, необязательно становясь лживой, она, тем не менее, неизбежно поплатилась правом называться точной наукой. Поскольку то соединение влияний и сродств, которое она признавала, было настолько сложным, настолько изменчивым и тонким, что, вполне очевидно, ни один человек не мог бы получить правильного результата чистым вычислением. Он никогда не мог знать точно, не упустил ли он какого-то важного фактора, и не ошибся ли в расчете относительной важности тех, которые учел.

В этом смысле астрология оказалась в том же положении, в каком сегодня находится диагностическая медицина. И как мудрый практикующий врач по общим заболеваниям, столкнувшись с новым пациентом, и каким-то необъяснимым образом используя все свое теоретическое изучение и весь практический опыт бесчисленных случаев, вдруг интуитивно распознает болезнь, так же можно, вероятно, допустить, что мудрый астролог мог бы в самом деле выработать в себе истинное "чувство будущего". Изучая факторы при работе с настоящим, он мог бы предвидеть то, что грядет, так же как врач, который дает смертельно больному пациенту возможность попрощаться с жизнью. И диагностическая медицина, и прогностическая астрология, если они вообще чего-нибудь стоят, являются искусством, а не наукой, и таким образом, в данный момент находятся за пределами нашего рассмотрения.

Если мы пересмотрим главный тезис астрологии в свете современных идей, освободив его от всех накопившихся суеверий и ассоциаций, то, в конце концов, мы получим следующее утверждение:

Каждая эндокринная железа или соединеное с ней нервное сплетение чувствительно к магнетизму одной из планет. Естественно, этот особый магнетизм будет иметь наибольшую силу, когда эта планета находится в зените и светит вертикально через минимальную плотность атмосферы, точно так же, как свет и тепло Солнца сильнее всего в полдень. Чем ниже она опускается в небе и чем острее угол, под которым ее влияние должно поэтому проходить через покров воздуха, тем слабее его действие,- так же как у Солнца утром и вечером. Когда же она вообще зайдет за линию горизонта, ее действие будет ощущаться только в рассеянной форме, во многом изменяясь под воздействием собственного магнетизма Земли. Высота данной планеты в небе будет, таким образом, точной мерой влияния, переданного соответствующей железе в данный момент.

Каждая железа имеет три стороны, связанных с тремя нервными системами. Поскольку некоторые стороны становятся активными раньше других, тогда как другие в обычном человеке еще не задействованы вообще, то правильнее будет представлять эти стороны приводящимися в действие в разное время, в зависимости от действующего в тот момент планетного влияния. Первая и наиболее элементарная сторона, связанная с наследственностью в очень общем смысле, приводится в действие расположением хромосом в яйце в решающий момент зачатия, и определяется раз и навсегда положением планет на тот момент. Это расположение хромосом решает, что именно - помимо бесконечных ресурсов расы - будущий человек унаследует от своих родителей и предков.

Вторая сторона, и, возможно, наиболее ответственная за то, что мы обычно различаем как индивидуальный тип, - начинает работать в не менее решающий момент рождения, когда младенец, вдруг выведенный из изоляции в утробе матери, впервые подвергается воздействию воздуха, прямого солнечного и планетного излучений. В этот момент вторые стороны желез получают каждая различный и определенный толчок, который одновременно и приводит их в действие, и закрепляет их установку на всю жизнь.

Если мы представим себе устройство из семи фотографических свето-измерителей, чувствительных каждый к свету определенной планеты, и сконструированное так, чтобы запечатлеть раз и навсегда все их показания в тот момент, когда они вынесены из темной комнаты, мы получим некоторую картину этого приемника и человеческой машины при рождении. По-другому все это можно представить как сейф с секретным замком с семью валиками, находящимися в постоянном движении с различной скоростью. В этот особый момент, в момент рождения, замок "устанавливается". Комбинация, записанная в этот момент, будет после этого представлять постоянный ключ к сейфу, единственный ключ, которым можно будет его открыть и исследовать его содержимое.

Так же, по-видимому, устанавливается и работа различных желез, и функций, которые с ними связаны. Посредством второй установки, которую они получают от управляющих ими планет в момент рождения, заранее определяются предположительная отличительная форма, цвет, размер, скорость реакции, а также и другие внутренние и внешние качества данного отдельного человека.

Их третья и потенциальная сторона могла бы тогда вступать в действие в некий более поздний момент жизни, точную дату которого определить трудно, поскольку эта третья сторона должна быть связана с потенциальными человеческими функциями, развивающимися из роста души.

Эти три стороны желез можно определить так: первая - наследственная сущность, вторая - индивидуальная сущность, и третья - квинтэссенция - скрытый и потенциальный принцип единства.

В данный момент мы оставим без внимания первую и третью стороны, и сосредоточимся на второй стороне желез, которая запускается и получает начальную скорость от планетных влияний в момент рождения, и от которой зависит физическая природа человека как индивида, то есть то, что мы обычно различаем как его тип.

Большинство исследований типов за последние столетия было основано на тройном разделении. Например, Уильям Шелдон, американский антрополог, который сфотографировал 4000 студентов колледжа, и стараясь связать темперамент с физическими размерами, нашел, казалось, три главных компонента формы тела, которые могут сочетаться 76-ю различными способами. Эти компоненты были соединены с жизнью головы, груди и кишок, происходящих, соответственно, из эктодермического, мезодермического и энтодермического эмбриональных слоев.

Но как мы видели в предыдущей части, невозможо обычным способом изучать действие закона трех и закона октав одновремено, а нужно брать как основу классификации либо один, либо другой. Поэтому в этой книге мы сосредоточимся на более тонком семерном делении типов, основанном на эндокринологии, а не на тройном делении, основанном на трех "этажах" тела. Эти две классификации не противоречат друг другу: они просто зависят от разного "фокуса" зрения.

Итак, давайте соберем материал о природе и функциях различных эндокринных типов, ставший доступным благодаря современной психологии и физиологии, и посмотрим, как он соответствует или отличается от старых астрологических описаний. При этом всегда нужно помнить, что такого явления, как чистый тип, не существует, поскольку в каждом человеке должны функционировать все железы, и если хоть одна из них выйдет из строя, он не сможет остаться в живых. Более того, каждая железа влияет на все другие и все другие влияют на нее, так что на практике "изолировать" действие какой-либо одной из них невозможно.

Если мы изучаем так называемые "типы", это значит лишь, что мы стараемся найти крайние или даже патологические случаи доминирования той или иной железы, с целью определить ее особенную природу. И даже в этом случае есть что-то неприятное и нереальное в таких описаниях, как бывает в описаниях "среднего человека" в статистических исследованиях. И те, и другие описания напоминают нам тех, кого мы знаем, но в то же время упускают все то живое и интересное, что в них есть.

Любые описания эндокринных типов сами по себе нереальны и отталкивающи, они уводят нас от совершенства и нормального здоровья. В "совершенном" человеке действие желез было бы точно уравновешенно, и чем ближе человек к этому равновесию, тем менее возможно классифицировать его как тип. Идеальный организм был бы синтезом всех типов; но такой человек уже обладал бы чрезвычайными способностями, а они, по-видимому, не вырабатываются случайно. Следующие наброски, поэтому, должны рассматриваться как "эндокринные карикатуры".

Беря железы в порядке нашей спирали и нашей таблицы, мы начнем с вилочковой (зобной) железы, которая представляет собой большую пористую массу, расположенную на дыхательном горле, по соседству с сердцем. Об этой железе известно очень мало, не считая того, что она играет некую важную роль в росте организма в детстве, и что в большинстве случаев она атрофируется после отрочества - по-видимому, по мере того, как вступает в действие "страстное" сочетание половых желез и надпочечников. Ее клетки идентичны клеткам лимфы, и она, возможно, помогает продвигать огромный запас лимфы, который необходим при большой скорости обменных процессов в детстве. С этой точки зрения она действительно наиболее "примитивная" из всех желез.

Известный эндокринологам вилочковый (зобный) тип, со своей молочно- розовой кожей, тонкими зубами и костями, и особенной атмосферой прекрасной хрупкости, - это просто описание Питера Пэна, взрослого ребенка. Насколько мы можем видеть, вилочковая железа, так близко связанная с сердцем и лежащая в самом центре нашей спирали - это железа, в которой укреплена раскручивающаяся пружина роста. Когда рост закончен, ее первая задача выполнена. Возможность дальнейшей потенциальной функции этой железы, естественным путем не реализующаяся, будет обсуждаться позже. Этот тип обычно не упоминается в астрологических описаниях, хотя отдельные попытки различить солнечный тип наводят на мысль именно об этой железе, а ее место и функция показывают, что она является регулятором того первоначального неразделенного жизненного импульса, который может исходить только из Солнца.

Следующая железа, поджелудочная, связана с лимфатической системой, и совместно с печенью управляет пищеварением. Она представляет "влажную" природу человека, которая, как мы установили в предыдущей главе, особенно подверженна влиянию Луны. Одна часть поджелудочной железы выделяет инсулин, который продвигает груз сахара и работает против надпочечников, управляющих его мгновенным сгоранием по настойчивому и очень эмоциональному требованию. Он, таким образом, склонен охлаждать или "тушить" огонь надпочечной активности. Хотя современная эндокринология не различает поджелудочный тип так же ясно, как типы, формируемые другими железами, можно ожидать, что у людей с доминированием этой железы все телесные формы будут полными и круглыми ("круглолицые, как луна") от изобилия лимфы. Они будут пассивными, унылыми, и замкнутыми - со всеми чертами, противоположными страстному, мощному и энергичному типу надпочечной железы. Они на самом деле будут близки к описаниям меланхолического или 1лунного0 типа, который связан со стихией воды с ее свойствами текучести и нестабильности.

Следующей в восходящем порядке тонкости, то есть напряжения используемой энергии, идет щитовидная железа, расположенная в гортани ниже адамова яблока. Эта железа управляет сгоранием воздуха при дыхании и, как заслонка паровозной топки, регулирует производимое тепло и, следовательно, скорость всего организма. Чем напряженнее работает щитовидка, тем более стремительными и нервными будут становиться проявления. Тяжелый элемент йод, который часто упоминается в связи с этой железой, подобен грузу, который висит на заслонке, чтобы не допускать ее резкого открывания и полного выгорания топки.

В эндокринологии щитовидный тип описан как худой, четко очерченный, с густыми волосами, яркими глазами и ровными зубами; быстрый в восприятии и действии, импульсивный, с склонностью к взрывным переходам; неутомимый, бессонный и неистощимый. Другими словами, старинный воздушный, сангвинический или меркурианский тип, которому это современное описание очень близко соответствует.- 151.0

51. Большинство описаний эндокринных типов основаны на Louis Berman "The Glands of Personality".

Относительно действия следующего устройства, мелкихоколощитовидных желез, которые расположены на щитовидной и действуют как ее пара или дополнение, в эндокринологии существует не очень много материала. Известно только, что они работают против щитовидной (которая производит движение и изменчивость), посредством проведения обмена стабилизирующего элемента извести и нейтрализующего элемента фосфора. С недоразвитой околощитовидкой индивид становится патологически нервным, раздражительным и сверхчувствительным к самым слабым раздражителям, даже к свету. Околощитовидная железа подчеркивает пассивную растительную жизнь, она дает уравновешенность и тонус мышц и нервов - особое нежное спокойствие и теплую пассивность. Ее сфера - "плоть и кровь", тканетворение и увеличение в массе. Это, в старой астрологии, - венерианский тип, женская роль роста в бездействии.

Надпочечная железа (adrenal), использующая энергию еще более высокого напряжения, представляет собой две маленькие капсулы, оседлавшие почки. Они состоят из двух частей: сердцевины, или мозгового вещества, которое выделяет гормон, вызывающий все проявления страха и бегства; и оболочки, или коры, выделяющей другой гормон, дающий проявления гнева и драчливости. Обе части, возможно, через их ключевой элемент калий, повышают общий тонус и чувствительность организма. Это железа "страсти", и такими различными способами она выражает основной импульс самосохранения. Адренальный тип имеет смуглую и веснушчатую кожу, волосы на лице и теле, причем волосы часто необычного цвета - черные среди скандинавов, светлые среди латинских народов, рыжие среди других. У него острые зубы и низкая линия волос, он силен, энергичен, и страстен - типичный воин, маленький, свирепый и марсианский.

Следующие две железы, подобно щитовидной и околощитовидной, образуют пару, которая управляет взаимодополняющими свойствами, и взаимно уравновешивают друг друга. Вместе они образуют две доли гипофиза, маленького органа, размером с вишневую косточку, спрятанного в костяном ящике позади переносицы. Первая из них, с нашей точки зрения, - задняя доля гипофиза. Эта железа, в действии которой ключевую роль играет натрий, управляет непроизвольными мышцами внутренней инстинктивной части организма, особенно мышцами кишечника, мочевого пузыря и матки. Она также регулирует выработку молока при кормлении грудью, и вообще является железой материнских качеств. Это тип невысокий, круглый, толстый, с большой головой, предрасположенный к полноте и с малым количеством волос на теле. Он имеет тенденцию к периодичности, ритму, проявляющемуся даже в настроениях, деятельности, и в особой склонности к поэзии и музыке. Эти люди добры, веселы и терпимы - Фальстафы, классический юпитерианский тип.

Передняя доля гипофиза развивает мужские черты так же явно, как задняя - женские. С одной стороны эта железа тесно связана со скелетом, а с другой - с функцией абстрактного мышления и рассудка. Чрезмерная ее секреция приводит к ненормальному росту длинных костей, особенно суставов и конечностей, и в частности, рук, ног и подбородка (акромегалия). Переднегипофизный тип отличают длинные кости, сильный скелет и большие крепкие мышцы; удлиненная форма головы, суровое лицо, выступающий нос, квадратная челюсть, выдающиеся скулы и крупные зубы; пытливый ум, умение учиться и способность к самоконтролю и управлению своим окружением. Это, по старой терминологии, флегматичный или сатурнианский тип.

Таким образом, первые шесть желез располагаются в три пары - каждая пара содержит мужской и женский элементы, которые одновременно дополняют друг друга и воюют друг с другом. Надпочечники и поджелудочная железа, или Марс против Луны; щитовидная и околощитовидная, или Меркурий против Венеры; и передняя и задняя доли гипофиза, или Сатурн против Юпитера - вместе образуют совершенную и полностью самобалансирующуюся гексаду. Как в двухтактном механизме, который удерживает радиоволны в равновесии, неослабляющееся напряжение между каждой парой сохраняет жизненный баланс во всем организме.

Переходя к половым железам, которые занимают такое же положение в нашей спирали, как Уран в Солнечной Системе, мы можем понять теперь, почему попытки объяснить их роль приводят к такой путанице. - Оттого, что все другие железы действуют на половые, окрашивают их каждая в свой цвет и стараются выдать себя за половые. Чтобы понять пол в его чистом виде, его нужно отделить от венерианской чувствительности околощидовидной железы, от марсианской страсти надпочечников, от материнской привязанности заднего гипофиза и от сатурнианского господства передней доли. Пол должен быть чем-то отличным от всех их и более глубоким. Он должен быть связан с первичным принципом двух полов, и их совместной силой творения. И он будет содержать в себе все те глубочайшие эмоции, которые возникают от их взаимодействия, и которые, наряду с детьми тела, порождают музыку, поэзию, искусство и все стремление человека к творчеству в соперничестве с его Создателем.

Последняя железа на нашей спирали, так же как Нептун - последняя большая планета в небе, это таинственная шишковидная железа, скрытая в центральной точке мозга и связанная с наиболее тонкими психическими системами человека. Не имеющая пары среди остальных желез, она по своей форме скорее одиночная, чем двойная, и из этого древние физиологи и психологи, Декарт, например, выводили, что это то место, где достигается единство или равновесие, и что это основное местопребывание души. По выражению Леонардо да Винчи, это орган "общего смысла", то есть смысла, общего для всех функций и существ, показывающего их единство.

Шишковидная железа - это ткань конической формы, нервные клетки которой содержат пигмент, подобный пигменту сетчатки глаза, обычно закосневающий после отрочества из-за отложения солей извести. В дальнейшем этот процесс приводит к увяданию мышц и замещению их жиром. Практически ничего неизвестно и даже невозможо догадаться о функциях шишковидной железы, и на данном этапе мы можем сказать только, что все относящееся к этим функциям является потенциальным и до сих пор не реализованным.

Эта железа завершает ряд планетных приемников, которые поддерживают и регулируют различные функции тела. И если нам возразят, что описания связанных с ними типов граничат с предсказаниями судьбы, то мы должны признать, что они являются не более чем попытками понять природу различных энергий путем эмпирического изучения их проявлений. В сущности, такой метод неудовлетворителен: так же как стараться выразить природу собаки детальным описанием ее формы, цвета, способа роста волос, и так далее. Истинное понимание желез может развиться только из непосредственного изучения действия каждой из них 1в0 себе самом. Но в любой книге - по самой ее природе - этот метод исключен.

ПОТОК КРОВИ КАК ПОКАЗАТЕЛЬ БЫТИЯ ЧЕЛОВЕКА

Сердце - Солнце тела, и поток крови, как солнечное излучение в Солнечной Системе, распространяется по всем его частям. Ни один уголок тела не слишком далек для того, чтобы не быть обогретым и оживленным им. Он заливает эндокринные органы так же, как солнечный свет и тепло излучается на все планеты, заряжая их жизнью и объединяя в единое целое.

Солнечное излучение имеет два аспекта. Во-первых, оно приносит планетам свет, тепло, ультра-фиолетовые лучи и другие животворные излучения от Солнца, центра их системы. Во-вторых, отражаясь от каждой из них в отдельности, в соответствии с их размером, атмосферой, поверхностью, скоростью вращения, и так далее, оно действует как проводник для распространения их отдельных влияний. Когда мы видим в небе Венеру или Юпитер, то это, конечно, доходит до нас отраженный ими свет Солнца. Другого света в Солнечной Системе не существует, но этот отраженный свет становится переносчиком вибраций и ритмов, присущих отражателю. Таким образом, Солнечный Свет не только достигает нас напрямую, но и через каждую отдельную планету; и как знает всякий, кто видел в небе одновременно старую и новую луну, - это только отражение от Земли на Луну и затем обратно на Землю. Солнечное излучение образует как бы огромную циркуляцию, соединяющую не только все части Солнечной Системы с центром, но также каждую часть со всеми другими частями. Это то средство, которым Солнце влияет на планеты, и которым они сами влияют друг на друга.

Такую же функцию в теле выполняет поток крови. Несущий жизнь и тепло, несущий водород, углерод, азот и кислород, он нагнетается от сердца до кожи на голове и до кончиков пальцев ног. Свободная, полная и повсеместная циркуляция означает здоровье организма. Где циркуляция подавлена или отрезана, там неизбежно поселяются болезни.

Поток крови - это средство распространения центральной энергии ко всем органам. В то же время, проходя от одного органа к другому, он разносит секреции каждого из них по всему организму. Он переносит концентрированные формы энергии из центра их выработки к накопляющим органам, таким как печень или селезенка; и он же мгновенно разносит эти самые энергии, когда какой-нибудь неожиданный случай требует их использования.

Каждая эндокринная железа, в большем или меньшем объеме, равномерной струей выделяет в поток крови свой собственный гормон. Пропорции этих различных гормонов, которые в данный момент во взвешенном состоянии переносятся потоком крови, делают человека тем, что он есть - задумчивым, сочувствующим, страстным, активным, похотливым и так далее. В более широком смысле, общий состав его крови за длительный период времени определяет его более постоянные склонности и черты, и, соответственно, формирует различные стороны его психики. Однако при этом время от времени он сам воздействует на этот состав и, направляя свой интерес и внимание на то или иное проявление в себе, усиливает или сдерживает свои природные склонности.

Далее, тот 1порядок0, в котором железы изливают свое влияние в поток крови, следует определенной последовательности, той же самой, в которой, как мы выяснили, и планеты звучат своими характерными нотами в потоке времени. Так, переваренные продукты поджелудочной железы служат околощитовидной в строительстве тканей; это тканестроение требует аэрации, возможной благодаря щитовидной железе; скорость дыхания, в свою очередь, действует на силу мысли и решения, происходящую из переднего гипофиза; мысль и решение переводят себя в страстную активность надпочечников; такая активность требует соответствующей работы внутренних органов от задней доли гипофиза; а эта инстинктивная работа, в свою очередь, требует еще больше продуктов пищеварения от поджелудочной железы.

Бесполезно искать в этой последовательности причину и следствие. Все целое следует неизбежной и непрерывной цепи воздействий и реакций. Питание производит движение, движение - стремление, стремление - страстное действие, а истощение от страстного действия - снова потребность в пище. Это жизнь человека на уровне потока крови.

Но при том, что артерии объединяют железы, регулирующие функции человека, одним способом, нам не нужно забывать, что эти железы связаны и объединены еще тремя другими способами, посредством трех нервных систем. Возможно, что на самом деле эти три нервные системы связаны с тремя разными частями и сторонами каждой железы, которые мы ранее рассматривали. Некоторые из этих вторых и третьих сторон желез уже задействованы, но обычно остаются нераспознанными, как, например, роль щитовидной железы в накоплении запаса музыкальной и словесной памяти. Другие стороны - шишковидной железы, например,- остаются неизвестными, так как они потенциальны и приводятся в действие только в высших состояниях сознания. В любом случае, если более грубый продукт желез распространяется потоком крови, можно быть уверенным, что эти три нервных устройства устанавливают или могут устанавливать намного более тонкие и далекие связи.

Поэтому артериальная система и три нервных системы относятся, по-видимому, друг к другу так же, как земля, вода, воздух и огонь в средневековой философии. Вода, воздух и огонь были проводниками трех сил творения, тогда как земля представляла проводник, которым ни одна из них никогда не пользовалась, то есть проводник, относящийся к более удаленному участку цепи.

Давайте в таком случае изменим наш фокус зрения и рассмотрим объединенную роль трех нервных систем как вхождение тройственной силы творения из высшего уровня - то есть из уровня выше потока крови.

Наравне с потоком крови три нервных системы охватывают все части тела и связывают все железы. Но они имеют различные маршруты. Спинно-мозговая система главным образом прикована к коре головного мозга, от которой расходятся ветви ко всем конечностям, находящимся в поле человеческого ощущения и контроля. Симпатическая система содержит огромное число отдельных ветвей и сплетений, напрямую связывающих каждый позвонок с соответствующим непроизвольным органом. Блуждающий нерв, с другой стороны, это один нерв, который начинается в основании мозга, и проходя через сердечное, желудочное и половое сплетения, возвращается к основанию позвоночного столба.

Эти две последние системы напоминают нам электрическую цепь автомобиля или аэроплана, где каждый прибор отдельно соединен с позитивным источником тока, а отрицательные клеммы всех их цепей могут быть замкнуты одновременно на стальную раму. В этом сравнении спинномозговая система представляла бы шофера или пилота, который вводит в механизм сознательное действие - но только в тех точках, где расположены рычаги управления.

Каково действительное отношение между этими тремя системами, и каково их потенциальное отношение? Прежде всего мы должны предположить их работающими с тремя различными энергиями, имеющими три разных скорости. Самая медленная - спинно-мозговая система, которая может думать только с такой скоростью, с какой думаем мы сами. Следующая по быстроте - симпатическая система, которая обеспечивает сложные инстинктивные процессы пищеварения, тканестроения и так далее, ведущиеся быстрее, чем мы можем уследить. Самая быстрая из всех - парасимпатическая, или система блуждающего нерва, которая переносит сверхскоростные импульсы интуиции, самосохранения и пола. Однако, эта последняя система работает обычно лишь с небольшой частью своей настоящей силы, и, с точки зрения ее возможностей, мы можем считать ее почти неиспользуемой.

В соответствии с нашей таблицей скоростей распространения, эти три энергии принадлежат соответственно к Категории III (1/3 до 30 км/сек), Категории II (от 30 до 3000 км/сек), и Категории I (от 3000 до 300 000 км/сек).

Мы уже видели, что где бы ни взаимодействовали три силы, они могут проявляться в шести различных сочетаниях или порядках. Так же и эти нервные системы, сочетаясь различными способами, подвергают человеческое тело тем шести космическим процессам, которые мы обсуждали ранее. Некоторые из этих процессов - происходящие от доминирования мысли или инстинкта, то есть спинномозговой или симпатической системы - знакомы нам в обычной жизни. Другие, произведенные доминированием системы блуждающего нерва, работающего со своей настоящей энергией, неизвестны нам или очень редки. Поскольку они происходят лишь тогда, когда движущей силой для всего организма становятся высшие эмоции.

Существует, однако, еще одна возможность, которая нас теперь интересует. На самом деле, существует седьмая комбинация сил, обычно непостижимая, но теоретически возможная, выводящая тот космос, в котором она происходит, на прямую связь с его высшим космосом. В этой комбинации, 1все0 три силы работают одновременно во всех точках.

Обычно эти три силы действуют более или менее независимо, так сказать, последовательно; при этом их различные энергии привязаны к функциям, которым они больше всего подходят. И когда малые количества этих энергий начинают просачиваться из одной системы в другую - как, например, когда человек старается думать в состоянии инстинктивного возбуждения, или, с другой стороны, когда он старается рассуждать о глубоких эмоциях, - то результаты бывают только плохие.

Однако, эти три системы расположены так, что в определенных обстоятельствах и одной отдельной точке мозга связь между ними могла бы быть установлена. В этом случае все эти энергии пробегали бы свободно через все три системы. Что бы это дало человеку? Повсеместной циркуляцией интеллектуальной энергии человек стал бы сознательным во всех своих функциях. Повсеместной циркуляцией инстинктивной энергии все его функции действовали бы наиболее эффективно и в гармонии. Повсеместной циркуляцией эмоциональной энергии все его функции работали бы с напряженностью страха или любви.

Такое состояние, в котором инстинктивные процессы были бы такими же сознательными, как мышление, мышление было бы таким же быстрым, как влечение, и в котором разум, эмоция и действие сочетались бы так же гармонично, как дыхание и сон, в настоящее время непредставимо. Мы можем только сказать, что в действительности человеческая машина задумана для того, чтобы сделать это возможным.

11 Человек во времени

ЗАМЕДЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ВРЕМЕНИ

Одна из главных наших ошибок в том, что мы считаем время человека всегда одинаковым. Мы считаем час детства равным по объему часу старости. Это совершенно ложный взгляд, и теперь мы можем обсудить, на чем он основан.

Человек начинает свое существование как одна клетка, яйцеклетка, в момент оплодотворения ее сперматозоидом. Поэтому его первое стремительное движение происходит на шкале времени крупной клетки, которая по своей скорости, как мы высчитали при изучении времен вселенной, 52, не менее чем в тысячу раз превосходит шкалу измерения и восприятия взрослого человека. Невероятная скорость процессов умножения и дифференциации в дни после зачатия полностью подтверждает эту мысль.

52. Смотрите Главу 2, "Времена Вселенной"

И только в конце жизни, когда он уже приближается к смерти и может пересмотреть весь цикл человеческого опыта, восприятие его достигает широты и понимания, о которых можно сказать, что они вполне характерны для человека.

Таким образом, между зачатием и смертью жизнь человека движется все быстрее и быстрее, а в самом конце часы и минуты проходят для него в тысячу раз быстрее, чем в часы его зачатия. Это значит, что с каждым часом, по мере проживания жизни, с ним все меньше и меньше происходит событий. Его восприятие охватывает все более и более долгий период времени, но фактически этот долгий период - только иллюзия, поскольку он содержит в себе не более, чем мельчайшая частица секунды его первого ощущения.

Он думает приручить время, измеряя его в годах,: но время обманывает его, вкладывая в эти годы все меньше и меньше. Так что, когда он оглядывается назад на свою жизнь и старается измерить ее шкалой своих дней рождений, он странным образом сокращает свое существование, как человек, смотрящий на картину, один край которой незаметно завернут назад и невиден ему. В другом сравнении, мы можем сказать, что человек падает сквозь время так же, как твердые тела падают сквозь воздух - то есть, ускоряясь, или проходя все быстрее и быстрее через среду, в которой он движется.

Итак, время жизни яйцеклетки, как мы ранее узнали, составляет один лунный месяц; полный круг человеческой жизни - около тысячи таких месяцев. Следовательно, чтобы представить его жизнь в ее настоящем виде, мы должны были бы изобразить шкалу от одного до тысячи, с отрезками, разделенными скорее по логарифмической, чем по обычной математической прогрессии. 53.

53. Этой общей идее логарифмического времени человеческой жизни я обязан моему другу, доктору Фрэнсису Роулсу, а идее лунного месяца как единицы такого времени - мисс Хелен Райт. Эта идея, под названием "биологического времени", была первоначально разработана Пьером Лекомте де Нюи (1883 - 1949), во время Первой Мировой войны, на основе изучения скорости заживления ран в зависимости от возраста, и позже развита в его книге, "Le Temps et la Vie". Поскольку равные деления на логарифмической шкале отмечены цифрами 1, 10, 100, 1000, в отличие от 1, 2, 3, 4 арифметической шкалы и 1, 2, 4, 8 геометрической.

Начальная и конечная точки шкалы - от одного до тысячи месяцев - наводят нас на мысли о двух других промежуточных точках. Человек рождается через десять лунных месяцев после зачатия; а его детство, как обычно принято считать, подходит к концу через сто лунных месяцев (7 лет). Это явно ключи к его жизни. Итак, наша шкала, размеченная на 1, 10, 100, 1000 разделяет таким образом весь жизненный путь человека на три логарифмически равные части - созревание плода, детство и зрелость.

Чем больше мы думаем об этих трех периодах, тем яснее видим некое сходство между ними, как если бы последние были отражением первого, как мелодия, повторяющаяся сперва одной, а затем двумя октавами ниже. За время предродового периода созревания постепенно формируется физическое тело, и в конце выталкивается в независимое существование в другой среде, воздухе. За время детства на основе физического тела формируется личность, и это соединение выталкивается в независимое существование в мир людей. За время взрослой жизни этот созданный психо-физический организм использует все свои возможности, и когда они завершены, он выталкивается в вечность.

Природа и возможности воды полностью изменяются в двух точках, когда она превращаетя из пара в жидкость, и из жидкости в лед. Таким же образом, рождение и конец детства означают те две критических точки в жизни человека, когда, посредством какого-то космического вмешательства, вся природа и возможности его существа преобразуются. В эти моменты душа выходит на поверхность и проявляется в новой, более затвердевшей форме.

Давайте возьмем нашу логарифмическую шкалу человеческой жизни, основанную на установленных точках - 1, 10, 100, 1000 месяцев, - отделяющих три основных периода его существования, и расположим ее в форме окружности. Этот круг будет представлять "длинное тело" человеческой жизни, измеряемой не в соответствии с обычным исчислением времени, но в соответствии с той скоростью, с которой жизненный процесс в действительности проходит в нем самом. Это будет шкала его истинного или органического времени, в отличие от шкалы обычного времени, которую представляет календарь. На вершине круга одну и ту же точку будут занимать зачатие и смерть. Позже мы увидим, что то, что кажется кругом, может более правильно рассматриваться как поперечное сечение спирали.

Для удобства разделим каждый из наших основных периодов еще на три. Полученные таким образом девять главных вех человеческой жизни будут находиться примерно на расстоянии 2, 4 1/ 2, 10, 20, 44, 100, 200, 440 и 1000 месяцев от зачатия. То есть, они будут отмечать 2 и 4 1/2 месяца предродовой жизни, рождение, затем 10 месяцев, 2 3/4 года, и 7, 15, 35 и 76 лет. Периоды между этими вехами будут на нашей шкале органического времени иметь одинаковую длину.

Размышляя дальше, мы можем заметить, что эти точки соответствуют определенным стадиям в развитии человека. Как раз около двух месяцев предродового существования утробный плод становится полностью человеческим по форме и строению, с различными органами и членами, очерченными вполне определенно. Через 4 1/ 2 месяца плод начинает шевелиться, он приобретает непроизвольное движение и свою собственную циркуляцию крови. Рождение отмечено началом дыхания. В 10 месяцев ребенок начинает ползать и в общем приобретает контроль над произвольным движением. В 2 3 /4 года он начинает говорить законченными фразами, называть себя "я", и проводить простые интеллектуальные процессы. Это подготовка к тому моменту, около 7 лет, когда достигается возраст, называемый Церковью "возрастом разума", а с ним полное умственное усвоение впечатлений. Пятнадцать лет отмечают половую зрелость, и начало половой функции. Тридцать пять - традиционно расцвет жизни, отмеченный временным равновесием всех сил, и, по утверждению некоторых, возможностью появления совершенно новых функций, потенциальных, но не развитых в обычных людях. 54.

54. Эта возможность изложена, например, Dr. R.M. Bucke в книге "Cosmic Consciousness".

Семьдесят шесть лет представляют естественный конец человеческого срока, смерть, и начало любого нового существования, которое может за этим следовать.

Теперь, если эти точки установлены точно по дням после зачатия, и сделано еще одно, более тонкое деление на промежуточные периоды, то появляются некоторые интересные соответствия. Первая главная веха равна одному Лунному циклу от начала нашей шкалы. Вторая веха отмечена завершением меньшего цикла Меркурия. 55.

55. Чтобы освежить память по теме планетных циклов, обратитесь к Главе 6, 1, "Гармония планет". Третья веха, или рождение, расположена через 10 лунных циклов; четвертая - спустя один меньший цикл Венеры. Сто лунных циклов отмечают шестую веху. Седьмая веха отмечена большим циклом Марса, восьмая - большим циклом Сатурна,, тогда как завершение цикла Урана более или менее совпадает с девятой вехой, смертью.

Это выглядит так, как будто для нового организма в буквальном смысле время начинается с зачатия. Вернее, начинаются все времена; то есть данный организм отсчитывает время каждой планеты с того решающего момента, когда для него начинается все время, - с момента зачатия. В этой точке он начинается не как один из типов, которые мы обсуждали в прошлой главе, но просто как некий новый представитель человечества. Где тогда стояли планеты, как они тогда светили - все это представляет собой его норму, точку отсчета жизненного пути. И когда каждая из планет, в свою очередь и в соответствии со своим собственным циклом, возвращается к этой начальной точке, она запускает механизм соответствующей функции. Стрелки часов через разные промежутки времени возвращаются к нулю; как только одна из них делает это, звенит звонок будильника, и еще одна часть механизма приводится в движение.

Чем мы сможем объяснить это, если не сродствами старинной астрологии? Сродства не только материи, но времени, не только вещества, но ритма.

К счастью, существует современная идея, которая почти идентична с средневековой идеей сродств, но более приемлема для научного ума. Это идея резонанса.

Согласно этой идее, каждая физическая структура имеет некую основную ноту вибрации. Другие вибрации, которые могут быть сообщены ей искусственно, удерживаются в ней только силой и пропорционально переданной энергии. Однако, когда эти сообщаемые вибрации начинают приближаться к ее основной ноте, то структура отвечает совершенно непропорционально. Ее внутренняя вибрация резко возрастает в напряженности, и если сообщаемая нота продолжает усиливаться, то на определенной стадии она может буквально разрушиться. Разрушение стен Иерихона от звуков труб израильтян - вовсе не за пределами теоретических возможностей резонанса. Этому же принципу обязано любопытное дрожание, которое проходит через автомобиль или самолет, когда высота звучания его двигателя достигает определенной ноты; а также вся практика и методы настройки в радиоделе.

На самом деле, разрушение - отнюдь не главное в явлении резонанса. Резонанс означает передачу силы без видимых средств и с сверхнормальным воздействием на то, что отзывается. Одна точная нота скрипки заставляет "петь" стеклянную рюмку. Одно точное слово может освободить в человеке некую врожденную силу, о существовании которой он даже не предполагал. Если некий источник силы издает основную ноту некого инертного объекта, то этот инертный объект наполняется силой. И наоборот, если некий объект изменяется для соответствия ноте передающего - как стакан, в который понемногу добавляют воду, пока он не начнет отражать голос певца, - тогда этот инертный объект вдруг наполняется силой, полученной от того, к чему он был до этого нечувствителен.

Все это в высшей степени напоминает реакцию органов на влияние планет. В момент зачатия какая-то издаваемая планетой нота как бы "устанавливает" эту ноту как основную для еще дремлющей железы. Постепенно эта планта уходит с своей позиции и, как мы видели в Главе 6, ее нота становится выше или ниже в связи с изменением ее скорости относительно Земли. Только когда она, после совершения полного цикла, возвращается к своей первоначальной позиции, ее нота подходит все ближе и ближе к той, ранее сообщенной находящемуся под ее влиянием органу. Когда она вновь точно становится в свое первоначальное отношение к этому органу, ее нота на одно мгновение звучит точно так же, как раньше. Непреодолимый резонанс охватывает железу, тормоз, державший ее в неподвижности, разрушается, и новая функция запускается в действие.

Через один месяц повторяет свою основную ноту Луна, и освобождается функция пищеварения. Через четыре с половиной повторяет свою Меркурий и появляется непроизвольное движение. Через двадцать повторяет свою Венера и в младенце открывается еще один аспект.

Так перед нами вырастает пока еще смутная, но величественная картина того, как во всем сроке человеческой жизни все найденные нами соответствия гармонии планет с гармонией человеческой физиологии чудесным образом сходятся в единое целое и совпадают. Так же, как в человеческом теле различные органы расположены в восходящем порядке от сердца или центра, так и их функции в том же порядке вступают в его жизнь, поочередно доминируя в организме и управляя его судьбой. Более того, периоды их включения и возвышения определены астрономическим циклом планеты, которая ими управляет. Человек является микрокосмом не только статично по своему строению, но также динамично во времени. Человек - это действующая модель Солнечной Системы.

Если расположить небесные тела и человеческие функции, скоординированные таким образом, по нашему кругу в порядке их появления, то можно заметить другую странную параллель. Как мы видели, две самые первые функции, создание физической формы и непроизвольное движение, начинаются еще до рождения и не нуждаются в воздухе. Только на третьей вехе, то есть при рождении, входит шок воздуха. Появляются еще две функции, произвольное движение и способность мышления. Затем, на шестой вехе, еще один шок, сильный эмоциональный толчок впечатлений, основанных на свете, приводит к появлению следующих функций зрелого возраста и потенциальной функции сознания.

Если представить Луну и планеты функциями Солнечной Системы, то в их работе наблюдаются сходные принципы. Эти небесные тела, которые управляют первыми двумя точками, Луна и Меркурий, не имеют атмосферы вообще. Они имеют только физическую форму и непроизвольное движение, то есть вращение вокруг своего светила. Но, как мы видели ранее, Меркурий, не имея собственной атмосферы, тем не менее залит зодиакальным светом, окружен и защищен аурой своей матери. Точно так же Луна объята магнитным полем Земли. Эти тела, не имеющие еще ни собственной атмосферы, ни собственного движения, но лишь участвующие в атмосфере и движении своих родителей, еще как бы не родились.

С другой стороны, те планеты, которые освободились от непосредственного соседства с Солнцем - начиная с Венеры и далее - приобрели, как мы видим, собственную атмосферу. Кроме того, они приобрели нечто, соответствующее произвольному движению, - силу вращения на своей собственной оси. Как ребенок после рождения, они начали и дышать, и двигаться.

Наконец, лишь самые удаленные планеты - в частности, Юпитер и Сатурн - обладают полной семьей спутников, как это бывает у человека только в зрелом возрасте. Кроме того, лишь эти планеты приближаются к тому физическому состоянию, в котором они могли бы полностью усваивать солнечный свет и начать излучать свой собственный. Еще не установлено, излучают ли они какое-либо собственное сияние. Но определенно, что в их настоящем газообразном состоянии они могли бы это делать, тогда как для Меркурия или Земли такое внутреннее излучение невозможно без полного преобразования физического состояния. Можно сказать, что Юпитер и Сатурн имеют возможность излучения, так же как можно сказать,что взрослый человек после шестой вехи имеет возможность самосознания.

Таким образом, в космическом цикле функций, не важно на какой шкале они берутся, можно увидеть три параллельных линии развития, начинающиеся в разных местах - первая, основанная на развитии твердой или физической материи, которая начинается в пункте 9; вторая, основанная на развитии воздуха или атмосферы, которая начинается в пункте 3; и третья, основанная на усвоении света и впечатлений, которая начинается в пункте 6. Что означает цикл дыхания или цикл усвоения света на шкале Солнечной Системы - сказать трудно; но достаточно ясно, что такие циклы - параллельные астрономически признанному циклу твердых или физических тел - существуют.

Человек живет и развивается посредством параллельного усвоения пищи, воздуха и восприятий. Солнечная Система состоит из параллельного развития твердых сфер, атмосферных сфер и сфер света. И фактически это параллельное развитие трех различных уровней материи, начинающееся в различных точках, является основным свойством вселенной и тем свойством, которое позволяет чудесным образом преодолевать неизбежное ослабление какой-то одной линии развития.

ВЕХИ ЖИЗНИ

Все это достаточно убедительно для того, чтобы пожелать изучить эту шкалу жизни человека более детально.

Наша шкала начинается с одного месяца после зачатия. Логарифмически должен существовать еще более ускоренный цикл первого месяца созревания, и даже еще более ускоренный цикл первых трех дней (1/10-я месяца), а теоретически и другие циклы первых семи часов (1/100-я месяца) и первых сорока минут (1 /1000- я месяца). По "проделанной работе" эти периоды будут сопоставимы с основными тремя делениями созревания, детства и зрелости. 156.0

56. Эта идея о более быстрых "жизненных периодах" рассматривается в другой книге, "Теория Вечной Жизни". О таких коротких шкалах известно немного. Шкала трех дней относится, по-видимому, к независимому существованию оплодотворенной яйцеклетки в фаллопиевой трубе. А в течение первого месяца эмбрион в матке, установив связь с материнской циркуляцией, проходит через стадию рыбы, рептилии, и другие дочеловеческие стадии, которые часто приводились в качестве доказательства дарвиновской теории.

Спустя месяц после зачатия начинается "человеческое" развитие эмбриона, и наша главная шкала делает первый шаг. Мы можем теперь рассмотреть вехи жизни в том же порядке, в каком в предыдущей главе мы рассматривали органы и их функции.

У первой вехи, через шестьдесят дней после зачатия, мы видим эмбрион как морское создание, имеющее жабры и плавники и обитающее в амниотической жидкости. Вся его деятельность состоит в получении и преобразовании питательных веществ, получаемых от матери. Это время доминирования материнской печени и поджелудочной железы. Все связанное с этой вехой - либо анатомически, либо во времени - по существу своему жидкое, и будучи под влиянием Луны, протекает, скорее всего, по лунному циклу, составляющему около 29 дней.

Вторая веха, как мы видели, совпадает с коротким циклом Меркурия (117 дней). Каким-то образом завершение этого цикла Меркурия заводит в человеческом эмбрионе следующий механизм, предназначенный для усвоения воздуха. В это время формируется легочная система, приготавливаемая для начала дыхания на третьей вехе; устанавливается независимая циркуляция; утробный плод "шевелится", или приобретает собственное непроизвольное движение. Все эти функции явно связаны с периодом доминирования щитовидной железы.

Рождение - на третьей вехе - кульминация этого приспособления организма к использованию воздуха. Эмбрион попадает в новую среду, дышит и живет. С этого времени он питается не только пищей, но также и воздухом.

В периоде, следующем за рождением, мы находим меньшие циклы Земли, Астероидов, Венеры и Марса, попадающие на последовательные точки логарифмической прогрессии. Детальное значение этих циклов еще не ясно, хотя кажется связанным с формированием различных аспектов физического тела.

Мы можем, однако, рассмотреть более детально соответствие между четвертой вехой и окончанием цикла Венеры. Это связано с простым увеличением в массе, когда тело прибавляет больше веса (17 фунтов) за один год, следующий за рождением, чем в любой другой год существования. Пик этого процесса (10 1/2 месяцев) отмечает доминирование тканестроительной функции околощитовидной железы в соединении с вилочковой. Другими словами, младенец в этой точке представляет собой "маленькое растение".

Планетный ритм, управляющий пятой вехой - ритм более тонкий и трудноразличимый, чем предыдущие примеры. Этот период (1302 дня) очень близок к одной четверти большого цикла Марса (1362 дня) и одной восьмой главного цикла Сатурна (1323 дня). Эти планеты, которые работают в гармонии, по-видимому управляют этим циклом совместно, и несомненно, что именно по этой причине мы обнаруживаем путаницу между так называемыми сатурнианскими или умственными чертами, которые появляются в этой точке, и влиянием Марса, которого можно было бы ожидать здесь из математической последовательности планет и соответствующих им органов.

На этой пятой вехе (2 3/4 года) скорость увеличения массы тела вдруг падает. Мозг, однако, продолжает расти и за пять месяцев достигает 90 % своего взрослого веса, при том, что вес тела в целом останавливается на четверти взрослого. Результат этого неожиданного доминирования функции мозга проявляется в овладении связной речью, в отличие от прежнего называния лишь отдельных объектов. Успенский 57

57. P.D.Ouspenski, "Tertium Organum", стр. 82-83. отмечал, что речь и формирование абстрактных понятий - как главные функции человеческого мозга - это две стороны одного и того же явления, и что одно не существует без другого. Поэтому мы можем сказать, что именно на пятой вехе ребенок приобретает способность к мышлению абстрактными понятиями. И посредством их он начинает формировать индивидуальную личность.

К шестой вехе (7 лет) формирование личности уже более или менее закончено. Мозг уже полностью функционирует как воспринимающий аппарат, и дети проходят через пресловутый возраст "почемучек", когда они полны "трудных" вопросов - то есть вопросов, появляющихся из постоянного притока новых впечатлений, которые для взрослых, вынужденных отвечать на эти вопросы, уже привычны и сами собой разумеются. Эти впечатления деятельно перевариваются в идеи, мнения, в единую модель опыта. С этого времени организм питается не только пищей и воздухом, но также и наиболее полно усвоенными впечатлениями.

Логарифмические точки, следующие после окончания детства, отмечены главными циклами Астероидов, Юпитера и Марса, так же как стадии, непосредственно следующие за рождением, отмечены их же меньшими циклами. В этом случае, однако, эти циклы отсчитываются, видимо, скорее от рождения (то есть, выставления на свет и воздух), чем от зачатия, и несомненно так же влияют на формирование взрослой личности, как их меньшие циклы влияли на формирование физического тела в младенчестве.

Как мы видели в прошлой главе, разные стороны желез имеют различные стартовые точки, и ход планет отсчитывается одной стороной с момента зачатия, другой стороной с момента рождения, и еще одной с неизвестного момента перерождения. Таким образом, ритмы, отсчитывающиеся от зачатия, должны относиться к наследственности, а ритмы, отсчитывающиеся от рождения, должны относиться к индивидуальности. Единственное создание, рабски покорное наследственности, - это эмбрион в утробе, так как при рождении каждому человеческому существу звезды приносят новую и непохожую возможность. Поэтому никогда не нужно забывать, что наследственность Менделя - взятая как точная система разведения животных - может применяться лишь для плодовых мух и морских свинок, на которых основывались его эксперименты и у которых высшие аспекты желез отсутствовали или были неполными. По зачатию или наследственности человек может быть болен гемофилией или быть дальтоником. Но его право рождения всегда дает ему шанс преобразовать его болезнь, - как английский физик Дальтон использовал свою собственную нечувствительность к цвету, чтобы раз и навсегда установить ее природу.

Давайте вернемся к развитию человаека. Его седьмая веха отмечена половой зрелостью. Она совпадает с циклом Марса, и возвышением надпочечников. Это возраст страстной активности, которая выражается в беге, прыжках, лазании по горам, в увлечении опасными видами спорта и играми. Он отмечен развитием воли, решительности, твердости характера. Надпочечники освобождают также половую функцию, до этого сдерживавшуюся вилочковой железой. Или скорее, будет правильнее сказать, что половая функция в своем полном смысле и со всеми значениями, которые мы затронули в прошлой главе, лишь зарождается в период полового созревания, так же как мыслительные процессы, которые преобладали в пятой вехе, лишь зарождаются после структурного завершения мозга в четвертой. У многих людей истинный пол остается в зачаточном состоянии всю жизнь, и лишь имитируется надпочечными страстями отрочества.

На восьмой вехе, в 35 лет, человек оказывается в расцвете жизни, с максимальным развитием всех своих сил и ответственности. Заканчивается цикл Сатурна. Доминирующим теперь становится передний гипофиз, держащий поводья всех остальных функций и создающий то единство между ними, которое дает самоконтроль и способность действовать. К этому возрасту человек обычно уже создал и должен содержать семью; его работа достигает своей наибольшей эффективности, а контроль над окружением - своего пика.

Фактически, дальнейшее развитие творческих сил за этой точкой уже означает человека исключительного - Рембрандта в живописи, Шекспира в драматургии, Парацельса в медицине. И само существование таких исключений напоминает нам ту идею, что на этой вехе должна прийти в действие некая новая и обычно не реализуемая функция. Так же как функция дыхания начинается с рождением, а функция мышления в конце детства, так же в этот момент зрелости должна была бы начинаться некая новая функция, основанная на сознании человеком своего существования и отношения к вселенной.

Пробуждение этой новой функции связано, видимо, с серединным пунктом всего отрезка человеческой жизни, который, как мы недавно решили, составляет примерно 76 лет. В 37 или 38 лет человек становится точно напротив моментов своего зачатия и смерти, и как бы сквозь эту щель во времени он может разглядеть некое отражение тайн вселенной, из которых он первоначально вышел и к которым он должен затем вернуться. Данте, предваряя свое потрясающее видение вселенной словами - "Земную жизнь пройдя до половины, я оказался в сумрачном лесу…", - обращается именно к этой идее.

Эта новая функция, пробуждающаяся на пике человеческой жизни, может неожиданно открыть человеку видение целого которого лишь частичные и противоречивые проблески могли давать ему все остальные функции. Иногда в таком пробуждении ему может открыться и новое выражение всего, воплощению которого он посвятит всю оставшуюся жизнь.

В 38 Кеплер закончил свою "Новую Астрономию", которая, формулируя законы движения планет, впервые выражала истинное единство Солнечной Системы. В 37 лет великий физик Клерк Максвелл, неожиданно удалившись от блестящей и активной жизни в свое поместье в Шотландии, осознал и доказал принцип электромагнетической вибрации, научное объяснение единства вселенной. В 37 лет, во внезапной вспышке озарения, у Силс-Мария в Австрийских Альпах, Ницше получил подобное же видение, которое, выразившись в идее вечного возвращения, сделало доступным для человеческого понимания единство времени. В том же возрасте Бальзак начал свою "Человеческую Комедию", Толстой - "Войну и Мир", Ибсен - "Пер Гюнт", и каждое из этих произведений было попыткой выразить в литературной форме все целое человеческой жизни.

Очевидно, все это были случаи, когда эта последняя и потенциальная функция действительно пробудилась - либо полностью, либо частично. И они показали, что ее пробуждение наделяет человека способностью воспринимать непосредственно и лично космос в его единстве.

Но для того чтобы это произошло, необходимо, чтобы его высшие энергии были направлены в некий новый канал. А это, в свою очередь, требует самого большого желания, работы, знания, помощи и удачи.

Только открытие этой новой функции позволяет человеку продолжать восхождение после периода зрелости. Потому что обычных людей постоянно ускоряющееся падение несет к 1девятой0 и последней вехе, смерти. Ровно через 28 080 дней после зачатия Марс завершает 36 циклов, Венера 48, Астероиды 60, соединение Сатурна и Юпитера 72, Уран 76, Меркурий 240 и Луна 960. Мы с трепетом обнаруживаем, что вся компания планет вернулась вновь в то же расположение, что и в начале.

На протяжении всей жизни человека их различные ритмы руководили той или иной функцией и стороной его жизни. Быстрая лунная пульсация лимфы, tempo vivace его меркурианской природы, moderatо биения плоти и крови, andante интеллектуальных усилий, медленное largo инстинкта, и величественно низкий тон глубочайших человеческих эмоций - все они поднялись и опустились в нем вместе с быстрыми или медленными ритмами планет. Своей вечной гармонией они сплетали сложный контрапункт его жизни. И в конце концов, сойдясь в унисон, они берут один общий великий аккорд, который звучит его похоронным звоном.

КАЛЕНДАРЬ: ВНЕ-ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ И ВНУТРИ-ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ВРЕМЕНА

Мы показали, что каждый человек имеет свое собственное индивидуальное время, совершенно независимое от календаря и часов, и происходящее из раскручивания главной пружины его собственной индивидуальной жизни. Это очень важно понять, потому что только час, показываемый его временем, определяет его место, его взгляд, его судьбу. Только этот час, показываемый его временем, может ответить на самый зловещий из всех вопросов: сколько ему осталось?

Тем не менее люди - с их собственными внутренними часами, показывающими различное и личное время - должны жить вместе, и в этой общей жизни иметь удобное общее измерение времени, с которым все будут согласны, каким бы обманчивым оно ни было. Для этой цели они вполне естественно обратились к единице времени того высшего космоса, который их охватывает. Они измеряют свои собственные жизни, жизни друг друга и своих предков дыханием Земли, то есть временем, за которое Земля совершает полный оборот вокруг Солнца, - годами.

Год является чрезвычайно интересной и совершенной единицей времени, полной внутренних связей и отношений, и, вероятно, может рассматриваться как классическая модель органической временной формы. Если, как мы установили во второй главе, измерения пространства и времени взаимно сменяют друг друга по мере нашего перехода от одного космоса к другому, то очевидно, что все органические формы должны быть представлены определенными временными моделями так же, как они представлены определенными пространственными моделями. Один год является такой органической временной формой, со своими собственными функциями, или праздниками, и своей собственной внутренней циркуляцией между ними. Таким образом, хотя разные люди будут проходить через год с различной скоростью в соответствии с их собственным личным временем, тем не менее он принесет им всем сопоставимые переживания и возможности, и будет для всех их представлять некое неподвижное объединяющее начало.

Так, для всех людей на одной половине Земли один и тот же день года будет самым коротким, одни и те же дни будут отмечать начало возрастания силы Солнца, один и тот же день будет самым длинным. Определенные части года будут отделять сев от урожая, сырость от засухи, цветы от плодов. Если мужчина и женщина зачнут ребенка, то он родится спустя семь восьмых года, независимо от различия их собственных времен. Год, фактически, представляет собой большой танец, в котором участвуют все люди, животные, птицы, деревья и растения на поверхности Земли, независимо от того, как быстро или как медленно они сами через него проходят.

Давайте изобразим 360 дней года как 360 градусов круга, не беря в расчет и оставляя "вне времени" пять дней между Рождеством и Новым Годом, между концом и началом. В этом круге года традиция отмечает три главных точки - праздник зимнего солнцестояния или Рождество, когда вся жизнь скрыта и невидима; праздник Воскресения или Пасха; и праздник урожая. Эти три праздника олицетворяются тремя стадиями естественного роста - корнем, цветком и плодом - а промежутки между ними, очень общим образом, представляют, не только для растений, но для всех живых существ, вечно повторяющийся цикл зачатия, созревания и жатвы.

Таким образом, мы вновь приходим к уже знакомому треугольнику внутри круга. Если мы поместим в центр этого круга Землю, и расположим вокруг треугольника двенадцать знаков зодиака, на фоне которых Солнце движется в течение года, то увидим, что этот божественный треугольник представляет путь Солнца. И если мы далее добавим шесть промежуточных пунктов и то странное движение между ними, которое в Солнечной Системе, как мы нашли, представляет невидимую циркуляцию света, то обнаружим, что модель года в самом деле соотносится с этой основной моделью всех истинно космических существ и форм.

Многие календарные системы - система ацтеков, например, с восемнадцатью месяцами по двадцать дней и пятью "мертвыми" днями - происходят, очевидно, из этого понимания года как круга с девятью точками. Таким образом, каждое деление представляет сорок дней. В наше время эти органические части года ясно показаны некоторыми переходящими праздниками - Великая Среда, меняющая свое место между точками 1 и 2, Пасха между точками 2 и 3, и Троицын день между точками 3 и 4. Сорок дней - пребывание Христа в пустыне - представляет, поэтому, определенный период, за который нечто может быть достигнуто, может созреть или установиться. А множество сорокадневных периодов, объединенных вместе линией невидимой внутренней циркуляции, остаются связанными сквозь время невидимым процессом созревания или понимания.

Озимая пшеница, посеянная в пункте 7 (6 октября), следуя таинственному движению 142857, готова к жатве в пункте 4 (9 июня); весенняя кукуруза, посеянная в пункте 2 (21 марта), убирается, в свою очередь, в пункте 7. Почва, замерзшая или высушенная в один день года, должна оттаять или увлажниться дождем в другой день, внутренно с ним связанный. А у человеческих существ все неожиданное - воспоминания, настроения и результаты давно забытых поступков - вдруг появляется из невидимости, следуя линии этой скрытой циркуляции между одной частью года и другой.

Рождество:Новый Год

9

15 ноября 9 февраля

8 1

Великий Пост

6 октября 21 марта

7 2

Пасха

6 3

27 августа 30 апреля

5 4

18 июля 9 июня

Рис. 8. План года

Проходя через годы и неся с собой свое собственное время, человек, тем не менее, проходит через весьма сложный ряд повторяющихся временных форм. Данный день данной весны определенно должен проживаться со скоростью, присущей возрасту и типу наблюдателя. Но кроме этого он принесет ему отражения того же дня всех других весен, и будет при этом связан другим способом с определенным днем этого лета и всех других лет, с определенным днем той осени и всех других осеней. Таким образом, год представляет для человека не линию, но волнистую и переливающуюся ткань трансвременных отражений.

Год вовсе не является единицей индивидуального времени, как это часто предполагается, но скорее декорацией, на фоне которой проходит время отдельного человека. Время человека движется на фоне времени Земли, которое само по себе тоже движется, хотя настолько медленно, что кажется ему неподвижным, - как фон движущихся облаков кажется неподвижным в сравнении с быстроходным кораблем на переднем плане.

Такой же ошибкой было бы считать историческое или астрономическое время расширением человеческого времени, нашего личного времени. Это совершенно неправильно, и приводит к искаженному взгляду на события в мире и вселенной вокруг нас. Как мы увидим позже, историческое время, то есть время цивилизаций, также развивается логарифмически - но скорее на шкале веков, чем десятилетий. И кроме того, как мы установили в главе о мире Природы, земное время, охватывающее периоды в миллионы лет, развивается не только логарифмически, но в обратном порядке - то есть, каждая последующая эра короче, а не длиннее, скорее сжата, чем растянута.

Временной фон человека можно приблизительно представить себе в образе циферблата, на котором одновременно вращаются месячная, часовая, минутная и секундная стрелки. Но чтобы этот образ был более правильным, нужно представить, что некоторые стрелки спешат, другие отстают, а некоторые даже вращаются в обратную сторону. Если бы теперь секундная стрелка вообразила, что окружность циферблата - это бесконечная прямая линия, измеряемая только в одном направлении и с одной скоростью, и разделенная на одинаковые части, которые имеют одно неизменное значение для всех стрелок, то это в некоторой степени представляло бы обычное восприятие человека и его иллюзию о природе времени.

Это легко подтверждается одной общей для всех людей иллюзией - той, что для каждого человека внешние события его юности - когда его собственное время вмещало в себя больше - видятся ему более значительными, чем события его старости. Для восьмидесятилетнего ветерана Испано-Американская или Бурская война является бо'льшим событием, чем Вторая Мировая война. И вполне ясно, почему. Для него один год войны в период расцвета его жизни в три раза длиннее года войны в его старости, и все события, которые содержал тот год, в три раза сильнее, шире, больше и наполненнее, чем в последние годы.

С другой стороны, в некоторые периоды истории, какие-то внешне незначительные события, как, например, связанные с жизнью Христа, могут иметь огромное значение и продолжать оказывать свое воздействие сотни и тысячи лет, потому что, будучи незаметными для человеческого наблюдения, они относятся к первым минутам цивилизации, когда ее процессы развиваются с огромной скоростью.

Таким образом, человеческие существа, бессознательно измеряя все внешние события по своему собственному внутреннему времени, склонны делать их длинее или короче, больше или меньше, чем они есть в реальности - то есть чем они есть по их собственному времени. 

Таким образом, когда мы рассматриваем вопросы времени, первое, что должно интересовать нас - чье время, время чего? В первых двух частях этой главы мы рассматривали время человека. Но что на самом деле оно означает? Оно, по-видимому, означает шкалу времени очень сложного клеточного организма, которая начинается с первого деления и умножения его первоначальной клетки, и заканчивается его разрушением как функционирующего целого и распадом в доклеточную материю. Это линия времени органического человека, человека как физического тела. И обычно это единственное время, которое мы знаем и которое сознаем.

Когда мы говорим о "человеке", мы на самом деле говорим о его уровне сознания или пробужденности, какими бы зачаточными они ни были. Потому что все остальное является не человеческим, но химическим, биологическим или животным. Одна из характерных черт сознания человека, даже наивысшего уровня обычного сознания, в том, что оно ограничено органической формой. Обычным образом человек не может приложить свое сознание к материи в электронном или молекулярном состоянии, а также и к сверхчеловеческим формам, как континенты или цивилизации. Он может думать об этой возможности, и мечтать о ней в поэтической форме, но он не может осуществить ее в реальности. Поэтому у нас есть все основания рассматривать это органическое время его физической формы как время обычного человека.

Но является ли оно единственно возможным временем? Или для человека существуют другие потенциальные времена? Ведь мы знаем по опыту, что в любой момент наше биологическое время может выйти из своих границ, расколовшись и выйдя за свои пределы от вторжения боли, радости или удивления. Мгновенно и без всякого предупреждения одна из наших вечно пустых минут вдруг расцветает в бесконечность ощущений и пониманий. Как это происходит, и что это означает?

В главе о Солнце мы говорили, как при столкновении творческой солнечной энергии с землей электроны запираются в молекулы, молекулы - в клетки, и, мы можем добавить, клетки в органические тела, включая и тело человека. Но электроны, молекулы и клетки продолжают существовать в этих телах, и они продолжают работать с их собственным временем. Таким образом, человеческое тело, с его привычным полным временем, содержит более быстрое время клеток, еще более быстрое время молекул, и почти непостижимо быстрое время электронов. И точно так же, как цивилизация, с ее собственной длительностью и временем, не только содержит намного более быстрое время отдельных людей, но и состоит из их времен, так и каждая часть тела человека состоит и пронизана этими тремя параллельными временами.

Как мы уже сказали, обычно невозможно представить сознание человека, отнесенное к чему-либо, кроме клеточного тела, или управляемое чем-либо, кроме времени этого тела. Мы не знаем, какие должны быть созданы новые психологические и даже физиологические связи, чтобы переключить сознание человека на время, например, его молекулярного двойника. Однако рассказы о кратковременных мистических состояниях, содержащих бесконечное богатство переживаний, о странных ощущениях замедления времени в моменты крайней опасности, о долгих сновидениях в момент пробуждения, отражающих, видимо, внутренние процессы тела, все наводят на мысль, что это переключение сознания на другое время действительно иногда случайно происходит - под воздействием сильной эмоции или инстинктивного стресса.

Однако способы намеренного переноса сознания в более быстрое время нам неизвестны, и, очевидно, эта способность, если она существует, относится к уровню сознания намного более высокому, чем любой из известных нам. Не много нужно воображения, чтобы понять, что такая способность должна включать не только невероятно трудное изменение маршрута нервных импульсов между спинномозговой и симпатическими системами, но также и общее воспитание и усиление сознания и воли - чтобы противостоять тем шокам и ужасам, которые будут сопровождать эти совершенно новые и неожиданные ощущения. Именно по этим причинам работа практического проникновения в другие времена была ограничена созданными для этой цели школами.

На самом деле проникновение в другие времена, связанное с созданием сознания в функциях, до этого несознательных или неуправляемых, имеет двойное следствие. Как результат более широких и глубоких проникающих способностей материи в этих более быстрых состояниях, сознание об их временах приносит с собой некоторое сознание о мирах, из которых они происходят. Проникновение в внутри-человеческое время клеток создает сознание вне-человеческих ритмов Природы, во время молекул - сознание земного времени, тогда как дальнейшее проникновение в электронное время означает такое же пробуждение в солнечное время. Таким образом, перевод сознания к каждой высшей функции дает человеку знание двух новых миров - одного меньшего и одного большего.

Еще одна идея возникает из этого множества человеческих времен. Время, которое начинается зачатием и заканчивается смертью, - это время клеточного тела. Но молекулярная материя, из которой состоит яйцеклетка и в которую распадается труп, не умирает, и ее время не заканчивается. Для человека молекулярное и электронное время не только существует внутри его физического тела, но также после него и до него. Таким образом, молекулярное и электронное время, и все, что они означают, должно быть близко связано с проблемой состояний после смерти и до рождения.

Наказание человека за его слабое сознание, которое обычно не способно освободиться от времени и формы его клеточного тела, в том, что это бессмертие молекулярной и электронной материи к нему совершенно не относится. Но если бы он создал в себе сознание достаточно сильное, чтобы проникать в другие миры и времена внутри своего собственного привычного тела, тогда все его отношение к бессмертию могло бы на самом деле полностью измениться.

12 Шесть процессов в человеке

 РОСТ

Теперь у нас достаточно материала, чтобы постараться выяснить то, как шесть основных процессов, работу которых мы видели в Солнечной Системе, проявляют себя в микрокосме человека. Мы рассмотрим их здесь в том же порядке, как и тогда, начиная с первоначального процесса роста.

Процесс роста - это тот процесс, который на шкале вселенной создает всю последовательность миров, производя из единства и потенциальности разнообразие, форму и проявление. Творческие факторы здесь действуют в порядке - жизнь, материя, форма. Активный импульс погружается в пассивный материал, чтобы в пространстве между ними создать живое явление.

Как в любом другом сотворенном существе, в человеке этот процесс начинается сразу после зачатия. Он не относится к самому зачатию, которое принадлежит другому процессу - процессу перерождения, - его мы рассмотрим последним. В том таинственном акте некий невидимый и неощутимый символ индивидуального существа, действуя из какого-то неизвестного измерения времени, заставляет пассивную яйцеклетку непреодолимо притягивать к себе активную сперму, которая оплодотворит ее и даст ей жизнь. Откуда этот символ входит, и каким материальным средством пользуется - это одни из самых величайших тайн бытия. И только позже мы увидим, что он приносится через время, а именно из предсмертной агонии того, кто будет зачат.

Но в момент, когда зачатие окончено, начинается рост. Там, где были два элемента, мужской и женский, теперь лишь один - яйцеклетка, оплодотворенная и беременная. В этой одиночной клетке образуются два полюса, активный и пассивный, между ними поляризуются гены, клетка делится на две, затем четыре, восемь, шестнадцать, тридцать две, и так далее. Это точная живая модель сферы Абсолюта, бесконечно размножающего галактики, которую мы представляли себе в начале книги. Излучение жизни, действующее на материю, создает бесконечную множественность формы.

Примерно на восьмой день эта, теперь активная, оплодотворенная яйцеклетка (жизнь), увеличившись в объеме в несколько сот раз, выходит из фаллопиевой трубы, прикрепляется, как к месту отдыха и питательной почве, к стенке матки (материя), через которую вытягивает себе пищу из материнского организма, и начинает развивать сложную эмбриональную структуру (форму). Эта стадия приносит дифференциацию, - почти неразличимая клеточная масса яйцеклетки делится на оболочки амниона и аллантоиса, с содержащимися в них жидкостями, и самого эмбриона внутри них. К двадцать восьмому дню этот процесс продвинут уже довольно далеко. Аналогичной на космической шкале является дифференциация частей Солнечной Системы с центральным Солнцем и охватывающими его планетными сферами.

О следующей стадии роста можно сказать, что она связана, видимо, с отделением внутри самого эмбриона растительной, беспозвоночной и позвоночной сторон, учреждающих теперь свои штабквартиры соответственно в кишках, груди и голове. В то же время, во временном сходстве эмбриона на этой стадии с растением, рыбой и млекопитающим видна аналогия с творением мира природы. На самом деле, внешне не существует ничего, что отличало бы месячный человеческий эмбрион от эмбриона лягушки, курицы или лошади.

В конце второго месяца эмбрион, пройдя через галактическую, солнечную и различные органические стадии, находится на пороге человеческой природы. Это его первая веха на шкале жизни. Эмбрион здесь становится пассивным и ждет. И теперь активная сила, которую для лучшего понимания мы назовем наследственностью, вдруг выдвигается из времени, чтобы создать человеческую форму. В этом еще нет ничего от индивидуального человека, так же как нет ничего индивидуального в половом влечении периода половой созревания. Это уровень всего человечества - или, возможно, рода - и следующая стадия дифференциации внутри всей общей великой категории органической жизни. Человеческая наследственность (жизнь), поселяясь в ожидающем эмбрионе (материя), создает уже настоящий человеческий зародыш (форма).

Мы не имеем возможности различить все множество последовательных триад роста, которые постепенно завершают сотворение младенца, готового к рождению. Несомненно, что каждый период между главными вехами жизни может рассматриваться как октава из семи стадий, таких же, как те, которые мы ранее описывали по отдельности. Каждая из этих стадий будет включать в себя погружение активного принципа все глубже в материю и форму, дающее в результате организм, который уже сам делает следующий шаг вниз, до определенной границы. Когда этот процесс, следующий естественным ходом нисходящей октавы, достигает интервала или паузы, то, видимо, извне входит некая активная сила, дающая зародышу необходимый импульс к следующей стадии развития.

Мы видели, как это произошло на первой вехе. На второй (130) дней, входит другой шок. Как будто прозревая каким-то удивительным образом то, чем он будет в зрелом возрасте, когда, став вполне взрослым человеком, достигнет максимума личной силы и опыта, этот утробный плод на пятом месяце своего созревания вдруг приобретает все признаки отдельного человеческого существа по общему образцу рода людского. На первой вехе, по какому-то сродству с периодом полового созревания, зародыш становится человеческим; на второй, по такому же сродству с периодом зрелости, он становится отдельным существом. Как такие предзнаменования могут связывать одну часть жизни с другой через время, может проясниться нам позже.

Каждый из шести основных процессов производит определенные вещества, являющиеся характерными для него, как, например, отработанные и инертные материи характерны для процесса разрушения, а яды для процесса болезни. Не стараясь пока еще классифицировать их химически или физически, мы можем сказать, что вещества, характерные для процесса, который мы сейчас рассматриваем, - это тонкие материи, имеющие свойство производить умножение дифференциацию организацию функцию и форму. Всё это вместе, увиденное во времени, представляется нам как общее явление роста.

О происхождении этих веществ в человеческом организме мы знаем очень мало. Известно, однако, что вилочковая железа близко связана с умножением клеток, которое ему обычно приписывается, потому что когда головастики питаются одним только ее экстрактом, их ткань умножается без дальнейшей дифференциации, создавая гигантских головастиков. Мы знаем далее, что диференциация функций и совершенствование формы каким-то образом стимулируется поджелудочной железой. Головастики, вскормленные на одном экстракте поджелудочной железы, превращаются в лягушек, маленьких как мухи. Поэтому весьма возможно, что все железы внутренней секреции имеют в качестве одной из своих функций выделение тонких веществ роста, которые последовательно входят в организм, чтобы совершить весь цикл телесного развития.

В любом случае можно сказать, что деятельность роста, запущенного со всей огромной силой природы в отправной точке жизненного круга, по мере движения жизни постепенно замедляется. В 10 лет практически перестает расти мозг; в 12 лет достигаются окончательные пропорции формы; в 17 становится почти неизменной длина тела, а в 22 - клеточная масса. Любые дальнейшие увеличения являются результатом опухоли или растяжения клеток, а также отложения жира - процесса, не имеющего ничего общего с умножением и дифференциацией роста.

Если брать жизнь человека как целое, мы можем сказать, что с возрастом замедление роста сопровождается постоянным усилением разложения. Болезнь и смерть являются неизбежной оборотной стороной и концом роста. Распад сокрушает организацию.

Но прежде чем перейти к следующему процессу, мы можем коснуться процесса роста с более общей точки зрения. Как этот процесс выражает себя психологически и эмоционально, на уровне поведения и привычки?

Мы видели, что он представляет собой погружение духа в материю, производящее в результате нечто среднее между ними. Так же и в психической жизни человека он символизирует постоянный компромисс, стремление, наталкивающееся на сопротивление, потребность, встречающуюся с препятствием, чтобы быть остановленными на полпути до полного удовлетворения, - это некая точка равновесия. Он является тем способом, которым все случается в жизни человечества - манеры, обычаи, привычки, бесконечное усложнение и разнообразие, происходящее из приспособления стремлений к обстоятельствам, одного желания к другим желаниям. Он является равнодействующей сил.

Возьмем обычный пример. Некий человек в юности испытывает страстное желание стать великим живописцем. Это активизирующее желание погружается в самую обычную материю, то есть сопротивление жизни,- бедность, недостаток везения, ответственность за семью, и так далее. К сорокалетнему возрасту он обнаруживает себя, как равнодействующую этих активной и пассивной сил, наемным художником, расписывающим рекламные щиты. Такова конечная "форма" его желания. Этот процесс случается сам по себе, как случается рост, умножая причины и карму на протяжении всей жизни человека, и каждая равнодействующая является началом нового усложнения.

Так продвигается процесс роста, постепенно и неотвратимо, при этом иногда еще рывками, которые поочередно открывают и подчеркивают какую-то новую грань организма. И человек, завороженный и напуганный, ждет изменения, которого он не может ни знать заранее, ни предотвратить. Разве младенец хочет стать ребенком, а побег деревом? Все случается; раскручивается какая -то огромная часовая пружина вселенной, и волей-неволей вместе с ней и он, и все другие творения.

И именно когда человек начинает чувствовать эту фатальность роста, то будучи слабым, он начинает себя обманывать. Если рост превращает тело мальчика в тело мужчины, тело девочки в тело женщины, не вкладывает ли он и мудрость в их взрослые тела, и не учит ли расставаться с детскими вещами? Но нет, он этого не делает. Он дает накопление опыта, но не усвоение этого опыта. Он дает накопление знания, но не развитие бытия.

Для человека основная сущность этого процесса в том, что он происходит несознательно и непроизвольно. Бессознательный и непроизвольный процесс не может принести сознание и волю. Сознание не может быть развито бессознательно, ни воля невольно. Эти качества, не сравнимые с ростом мышцы и органа, могут быть приобретены только другим и совершенно отличным процессом, сознательным и намеренным с самого начала.

Именно поэтому идея эволюции - гениальная идея в уме Дарвина - стала такой бессильной и ложной в популярном изложении. Дарвин, описывая появление новых видов и все более сложных форм в ходе геологических эр, преобладание в каждой эпохе нового и высшего царства природы, почувствовал и открыл рост Земли. Он показал, как взрослела физическая Земля, точно так же, как взрослеет физический человек. И как новые виды прибавлялись у Земли по мере ее роста, точно так же, как новые функции прибавляются у человека по мере его роста. Это явно не имело ничего общего с возможностью какого-либо вида превзойти самого себя, так же как с возможностью какой-либо функции стать сознательной. Здесь, как выражал это Успенский, подменили карту.

Идею всеобщей эволюции, отнесенную к моральному развитию человечества, можно подкрепить только совершенно произвольным выбором примеров - сравнивая, например, методы инквизиции с современной свободой прессы в Соединенных Штатах, но при этом забывая сравнить средневековое право убежища с современной организацией концентрационных лагерей.

В наши дни слово эволюция используется без различия и для процесса роста, и для процесса совершенствования, который мы рассмотрим следующим, и для процесса перерождения, о котором мы знаем меньше всего. Полностью исказившись по смыслу, оно даже превратилось в какую-то гарантию изготовителя - о том, что каждый отдельный осьминог однажды разовьется в Будду, и что, без всякого усилия или намерения с их стороны, все люди неизбежно станут мудрыми.

Это так же фантастично, как верить, что позволив своему каноэ дрейфовать вниз по реке, путешественник неизбежно окажется на вершине высочайшей горы. Процесс роста в самом деле является огромной космической рекой, вечно текущей от Создателя. Если полагаться на одно лишь ее течение, то существует только одно направление, в котором человек может двигаться - это вниз. А чтобы подниматься вверх по реке, необходимо другое понимание, другая энергия и другое усилие.

УСВОЕНИЕ

В этом втором процессе пассивная материя подвергается действию жизненной силы и этим поднимается или преобразуется в материю более высокого уровня. Все процессы очищения, совершенствования, приготовления пищи и перегонки жидкостей имеют эту природу. Факторы творения в этом процессе действуют в порядке: материя, жизнь, форма.

Мы уже много раз видели, как разные функции человеческой машины работают с энергией различных напряжений, так сказать, с различным топливом. Можно, например, представить пищеварительную, дыхательную, артериальную и различные нервные системы как работающие соответственно на угле, древесине, керосине, высокооктановом бензине и электричестве. Процесс, которым эти высшие энергии или виды топлива вырабатываются путем очищения из своих начальных материалов пищи и воздуха - это именно тот процесс, который мы сейчас рассматриваем. А последовательные стадии, в ходе которых это достигается, совершенно аналогичны операциям дистилляции и "крекинга", которые проводятся на каком-нибудь большом нефтеперерабатывающем комбинате с помощью давления и катализаторов, то есть операциям, начинающим с угля как сырого материала и выдающим побочные продукты с различным удельным весом вплоть до чистейшего авиационного бензина, производство которого является главным назначением всей установки.

Давайте начнем с сырого материала, пищи. Впервые попадая в организм, она представляет собой пассивную материю. Во рту она сразу же подвергается жевательным движениям челюстей и смешивающему движению языка, соединенным с разжижающим действием слюны. Ферменты в слюне и пищеварительные соки раскрывают тяжелые молекулы пищи, и расщепляют их на все более тонкие частицы. Все это представляет активную силу жизни. Получающаяся в результате форма - питательное вещество, известное как химус,- может уже усвоиться лимфатической системой.

Одна из характерных черт процесса усвоения в том, что он непреврывен, то есть продукт одной стадии становится сырым материалом для следующей. Таким образом, переваренная пища, которая была продуктом первого действия, становится пассивной материей для второго и, в свою очередь, подвергается действию желчи и других активных выделений печени (жизнь). Ряд сложных химических процессов дает форму или жидкость, которая достаточно очищена, чтобы быть усвоенной непосредственно в венозную циркуляцию.

Мы уже видели, что различные системы тела и соответствующие им энергии могут рассматриваться как восходящая октава. Поэтому и последовательные стадии очищения материй, пригодных для использования в этих системах, также могут быть рассмотрены как октава. Таким образом, пассивная пища на тарелке может быть выражена нотой до, химус, получающийся после первой стадии преобразования - ре, а сверхтонкое питательное вещество, которое осмотически проходит в кровь - ми. Здесь мы подходим к полутону и, как мы заметили в устройстве Солнечной Системы и таблицы элементов, Природа, кажется, всегда приготавливает некий особый шок для противодействия нисходящей тенденции, которую представляют такие полутона.

Точно так же все устроено и здесь, и мы находим, что теперь пассивная материя венозной крови встречается с активизирующим принципом не внутри тела, но, на этот раз, приходящим извне. Поток крови, выставляемый по всей огромной поверхности легких на воздух, вдруг оживляется добавлением внешнего кислорода (жизнь), и выходит как очищенная или артериальная кровь (форма).

До сих пор мы старались говорить об этих продуктах различных стадий очищения в физиологических терминах. Но уже на стадии, относящейся к циркуляции артериальной крови, такое описание становится весьма неадекватным, поскольку мы знаем, что циркуляция крови приносит с собой некоторые субъективные ощущения, которые нельзя не учитывать. Полноценный поток крови вызывает ощущения тепла и хорошего самочувствия; недостаточный - ощущения зябкости и уныния. Такие ощущения могут окрашивать всю эмоциональную жизнь человека и определять его общее отношение к миру.

Чем выше мы поднимаемся по шкале человеческих энергий, тем более важным становится это субъективное ощущение их человеком, и тем менее удовлетворительными чисто физиологические описания. Поэтому о следующей стадии мы можем сказать определенно, что артериальная кровь проходит через мозг и встречается там с неким принципом, который активизирует ее настолько, чтобы она могла вызывать электрические или нервные реакции в коре головного мозга. Но мы хорошо знаем, что главным продуктом этой частной стадии является то, что субъективно представляется нам как наше восприятие образов, наша ассоциация идей, и вообще то, что мы называем нашими мыслями.

На следующей стадии энергия очищается еще дальше, до уровня, где она становится топливом нервной системы, управляющей с одной стороны двигательными импульсами, а с другой - непроизвольной внутренней деятельностью тела. Это та энергия, которой человек движется и действует.

Наконец, одна последняя трансформация производит необычайно тонкие проявления энергии, которые мы можем описать физиологически в терминах половой функции, или, более субъективно, как источник целой гаммы высших или творческих эмоций, на которые данное человеческое существо способно. Выше этого мы не знаем никакой дальнейшей трансформации, естественно ведущейся человеческим очистным комбинатом.

Из этих примеров ясно, что на каждой стадии некий пассивный сырой материал, обработанный или усвоенный неким активным принципом, уже существующим в теле, в результате превращается в очищенное или промежуточное вещество, питающее, в свою очередь, соответствующую функцию.

На эту тему часто задают вопрос: "влияет ли на усвоение вид пищи и способ ее приема?" Разумеется, влияет. С этой точки зрения, первым шагом будет есть не из подражания, привычки или теории, но в ответ на голос инстинктивного разума. Необходимо установить контакт с этим разумом, который уже знает все о внутренних нуждах организма, спрашивать его совета и прислушиваться к его требованиям - либо искать ту или иную пищу, либо воздерживаться от того или иного, есть от души или поститься. Без этого контакта все теории о диете могут только испортить аппетит.

На следующем уровне чувствительности интересно стать осведомленным о происхождении пищи, которую ешь. Пища человека добывается из царства растений, как фрукты и овощи, из царства беспозвоночных, как крабы и устрицы, из царства холоднокровных позвоночных, как рыба, и из царства теплокровных позвоночных, как дичь или мясо. Она может состоять из естественных побочных продуктов других форм жизни, как яйца, молоко или мед; или она может требовать принесения в жертву самих этих форм жизни. Все это означает варьирующийся фактор насилия в добывании человеческой пищи, который может иметь значительную важность для расы или нации, и даже в некоторых случаях для отдельного человека.

К тому же, еда может быть преобразована, и этот фактор насилия частично компенсирован как мастерством, вниманием и искусством повара, так и сознанием и благодарностью едока. Возможно, необходимо соединение набожной благодарности перед едой верующего с сознательной "physiologie du gout" гурмэ, чтобы вполне разгадать эту тайну человека, жующего и переваривающего внутри себя все царство природы. Потому что диетики и вегетерианцы озабочены только клеточной природой пищи, и ее воздействием на клеточную природу человека: только отшельник или Брийят-Саварен начинают понимать ее молекулярную структуру и использовать ее для усиления своей собственной.

(Брийят-Саварен, Ансельм - французский юрист, политик и писатель, автор знаменитого труда "Physiologue du gout".прим. перев.)

Однако, несмотря на это, никто не может, питаясь больше или лучше, приобрести тот огромный запас новой энергии, который необходим для само-трансформации. Для этого нужно обратиться к двум другим формам человеческого питания, - воздуху и впечатлениям - которые проходят через такой же ряд очищений, давая новые проявления на каждой стадии. Если твердая пища почти автоматически очищается до своей конечной возможности, то усвоение этих двух более тонких форм пищи зависит большей частью от внимания, понимания и выбора данного человека.

В частности, в случае впечатлений усвоение не является автоматическим и вовсе не гарантировано от природы. Оно зависит полностью от уровня сознания воспринимающего. И с увеличением сознания впечатления могут очищаться до уровня, где будут приводить к такой степени экстаза, которая обычно для нас непредставима.

Например, кто-то каждый день проходит мимо нищего на улице. Иногда он воспринимает лицо этого нищего, если вообще воспринимает, как смутное пятно на общем фоне, которое имеет не больше смысла или значения, чем старый кусок газеты. Впечатление отражается в глазах этого человека, но не идет дальше, не приводит абсолютно ни к каким процессам внутри организма. Но однажды точно такой же фотографический образ запечатлеется очень живо в его сознании. Он неожиданно увидит этого нищего таким, каков он есть, увидит бедность, болезнь, хитрость, веселье или безнадежность, написанные на его лице, и неожиданно осознает то, что привело его к этой точке, и что неизбежно будет с ним дальше.

Это простое впечатление вызовет сотню мыслей, теорий и эмоций. Оно будет очищено в пищу для ума, чувств и даже для высшего исцеления или творческой активности. И это усвоение впечатления будет результатом временного усиления сознания со стороны воспринимающего, происшедшего, возможно, оттого, что он помнил самого себя.

Это, однако, уже граничит с совершенно другим процессом. Потому что главная характерная черта процесса усвоения в том, что в нем все происходит естественно. Каждый человек, по самому праву рождения как человеческое существо, обладает способностью пользоваться произведенными таким образом энергиями. И хотя он может по-разному вмешиваться и затруднять их естественную выработку, весь этот чудесный ряд трансформаций проходит вполне независимо от его воли, намерения или желания.

Таким образом, это естественное соврешенствование, которое начинается, как мы видели, с инертной материи и кончается формой, не должно смешиваться с тем намеренным совершенствованием, направляемым собственной волей и стремлением человека, которое начинается с формы и кончается жизнью. Это последнее подразумевает совершенно отличный и самый трудный процесс. Позже мы увидим ту точку, в которой он может начаться.

УСТРАНЕНИЕ. РОЛЬ ОРГАНИЧЕСКИХ СОЕДИНЕНИЙ.

Одновременно с процессом усвоения и преобразования пищи, в теле идет процесс разрушения и устранения. Этот процесс работает в порядке сил: жизнь, форма, материя. Как мы видели ранее, это процесс, в котором жизненная сила разбивает форму, низводя ее до инертной материи. Здесь каждая стадия является законченной самой по себе, с произведенным в результате одним частным отработанным продуктом, который уже не может быть дальше использован этим организмом. Типичными веществами физиологического разрушения являются выделения.

Главное свойство выделений в том, что они не имеют дальнейшей возможности трансформации, и поэтому выводятся через поры и другие отверстия организма. Некоторые выделения очевидны и ощутимы, но есть, несомненно, много других, менее заметных, но не менее важных, которые могут даже выглядеть как конструктивные функции.

Давайте попытаемся изучить процесс устранения на каждом из функциональных уровней, которые мы ранее классифицировали. Итак, пищеварение, циркуляция крови, деятельность мозга, работа произвольных и непроизвольных мышц, и наконец половая и эмоциональная функции должны иметь свои собственные выделения. Потому что только таким избавлением себя от отработанных продуктов эти функции могут поддерживать себя в здоровом и действенном состоянии.

Вспомним, как в процессе пищеварения входящая пища (материя) встечалась с активными пищеварительными соками в теле (жизнь), и преобразовывалась в химус, форму, в которой она могла ассимилироваться в лимфатическую систему. В настоящем процессе, тот же активный принцип (по-прежнему жизнь) входит первым и, атакуя эту пищу (теперь форму), тем же самым расщеплением отделяет от нее ее неперевариваемую часть (материю), которая устраняется в кишечник. Продукт этой триады, испражнения, находится на полпути между своей первоначальной формой как пищи, и полностью окаменелой органической материей, как, например, древесина, и хотя не имеет никакого дальнейшего использования в человеческом организме, может, тем не менее, служить питанием для другого уровня творения, представленного растительным царством.

Здесь интересно видеть, как два эти процесса усвоения и устранения неразрывно связаны друг с другом на каждой стадии, и как в них обоих действует один и тот же активный элемент, но в разных местах и играя разные роли. Таким образом: форма жизнь жизнь материя химус пищеварительные испражнения соки

Точно так же и фильтрующий принцип в почках, очищая и утоньшая проходящую через него кровь, в то же время отделяет и устраняет урину. Если кал - инертный и конечный продукт пищи, то можно сказать, что моча - конечный продукт воды, превосходящий ее плотностью из-за содержания мочевины, фосфата калия и различных других отработанных материй и пигментов. Все это тоже может представлять ценность для мира растений.

На следующей стадии тот самый вдыхаемый кислород, который перезаряжает венозную кровь, переводя ее в более высшее состояние, действует также и как механический шок, от которого груз двуокиси углерода сбрасывается в легкие, и оттуда выносится как выдыхаемый воздух. Он отличается от вдыхаемого воздуха утратой большей части своего кислорода и других тонких материй, науглероженностью, и особенно нагруженностью парами воды, - то есть всеми теми факторами, которые делают его инертным и бесполезным для человека.

Здесь мы снова подходим к пункту, где физиологические объяснения становятся недостаточными. На следующей стадии активная сила яснее всего видится как физические упражнения и тепло, которые, усиливая обмен веществ, стремяться разрушить отработанные материи в клетке и ткани, устраняя их в виде потовых выделений.

А еще дальше, на уровне умственной деятельности, мы находим умственные выделения, представленные "воображением", то есть постоянным выделением лишних образов, побочных продуктов прошлых впечатлений, которые протекают через мозг и вовне бессмысленным и бесконечным потоком. Как человек принимает пищу с перерывами, так же выделяется и кал; но поскольку входящий поток впечатлений непрерывен, то так же непрерывны и эти выбросы воображения. Когда непосредственное воздействие внешнего мира прерывается сном, этот поток даже становится виден нам как сновидения. Фактически, сны снятся и ночью и днем, без остановки, что с готовностью подтвердит всякий, кто научился задерживать на несколько минут более активный мыслительный процесс мозга.

На самом деле, существует возможность посредством воли и умения овладеть потоком воображения для использования его с определенной целью, так же как водопад можно использовать для вращения турбины. Это другой вопрос, который будет затронут в следующей главе. Он не меняет основной природы потока, похожего на то, как если бы в большой киностудии все ненужные обрезки пленки были склеены друг с другом как попало, и полученая в результате лента постоянно, день и ночь, прокручивалась бы в какой-то задней комнате на каком-то забытом проекторе.

Следующая стадия устранения отработанной материи ума - это речь. И в определенном сорте разговоров, знакомых каждому, ведущихся без особого смысла, цели или сознания, и следующих так же автоматически за работой мозга, как пот за физическими упражнениями, мы действительно и вполне буквально различаем то "выделение ума", о котором говорили ранние рационалисты.

Какое-то количество речи определенно необходимо для физического здоровья: без выведения побочных продуктов восприятия сама мысль становится засореннной и застойной, подавляется испарениями фантазий, которые сама вырабатывает. Однако, проблема в том, что очень многие люди устраняют в разговоре не только ненужные для ума материи, но огромную долю восприятий и мыслей, которые еще не были усвоены вовсе. Образы, которые могли бы стать пищей для понимания, входят в их глаза и выходят из их ртов без какой-либо извлеченной из них пользы. И в этом случае вульгарное выражение "словесный понос" дает не только колоритное, но вполне точное описание их расстройства.

Поэтому для некоторых типов, в частности молчаливых и угрюмых, больше разговаривать, вероятно, необходимо, чтобы прочистить и проветрить их запорные умы. Тогда как для других, словоохотливых и общительных, умственное здоровье может быть связано больше с молчанием, удерживанием внутри себя впечатлений и мыслей до тех пор, пока они полностью не переварятся и не усвоятся. В обоих случаях можно правильно увидеть роль речи как выделения.

Выделения внутренних инстинктивных функций, зависящих от симпатической системы, - многочисленны и очень тонки. Например, можно, вероятно, отнести к этому разряду слезы физиологического облегчения. Однако на этом уровне "выделения" имеют тенденцию становиться все более утонченными и психологическими, и на самом деле находят свой "выход" в вечно-меняющейся игре выражений человеческого лица, глаз, жестов, поз и изменений голоса. В таких занятиях, как пение или танцы, можно тоже увидеть некий вид намеренного психо-эмоционального выделения, всегда сопровождаемого чувством очищения и хорошего самочувствия на этом частном уровне.

Наконец, в связи с половой и эмоциональной функцией мы вспоминаем не столько о физиологических выделениях, сколько о неуловимом сообщении воодушевления, муки или радости, и всей игре высшей человеческой выразительности. Было бы заблуждением стараться ассоциировать отработанные продукты этого уровня с ощутимыми веществами, потому что они, очевидно, принимают форму эманаций, слишком утонченных для физического измерения и анализа. Сюда же могут относиться некоторые виды смеха, являющиеся средством отказа от впечатлений, слишком противоречивых или непонятных для воспринимающего. Но в общем мы можем сказать, что то, что "выводится" как "лишнее", то есть то, что выходит в мир, должно быть пропорционально тому, что усвоено внутри. Человек может выдавать побочные продукты только того, что он переварил, очистил и понял - но это он уже должен делать.

Итак, работающий таким способом процесс разрушения является вполне естественным и необходимым процессом, который приводит к успешному устранению инертных и неассимилированных материй, и, таким образом, поддерживает тело в живом и здоровом состоянии. Далее, то, что относится ко всему телу, так же относится к каждой отдельной функции, от наивысшей до самой низшей. Каждая функция, если она работает в полную силу, должна избавляться от своих отработанных материй, наказание же за неделание этого принадлежит следующему процессу - болезни.

Из этих трех процессов, которые мы изучили в некоторых деталях, уже ясно, что с каждым из них связаны определенные характерные для них материи. Теперь мы можем найти этому интересное подтверждение, обратившись к таблице, в которой мы расположили определенный набор органических соединений в нисходящих октавах молекулярного веса. 158.0

58. Смотрите Приложение VII, "Таблица органических соединений".

Приняв углерод, азот и кислород - основу всей органической жизни - за самые первые ноты нашей первой октавы, а за ее завершение - удвоение начального молекулярного веса углерода - 12, мы получаем нечто подобное следующему:

до  12 углерод

–  13

си  14 азот

ля  15 ацетон

соль 16 кислород

фа  18 вода

–  19

ми  20

ре  22 1/2

до  24

В любой нисходящей октаве будут существовать, как показано, интервалы между до и си, то есть между углеродом и азотом, и между фа и ми, то есть сразу после воды. Позже мы увидим, что эти интервалы имеют совершенно особое значение.

Пока же, если мы продолжим построение дальнейших октав в той же пропорции, то общая схема лучше всего выразится в форме спирали, где можно ясно увидеть, как каждая нота отражается ниже во все более сложных формах материи, таким образом:

Рис. 10. Октавы молекулярных соединений.

На самом деле эта идея повторяющихся моделей молекулярной структуры, связанных с особыми характеристиками, была предугадана в 1930-х годах в синтетической химии. Она привела к "сшиванию" искусственных молекул для специальных нужд, и самым первым примером, чрезвычайно удачным, был нейлон. Позже, манипуляцией молекулами для соединения известных свойств были произведены, например, силоксаны, особые лакокрасочные покрытия, в которых свойства стекла и органической смазки были объединены простой заменой атомов углерода последней атомами кремнезема, элемента, который лежит точно октавой ниже. Однако, несмотря на многие блестящие импровизации, общий принцип молекулярных октав не был, по-видимому, выяснен до конца, и нам было бы, поэтому, полезно разобрать более детально каждую ноту.

Начнем, предположим, с ноты соль, представленной первоначально кислородом, и посмотрим, где находятся ее созвучия. Одной октавой ниже мы находим метиловый спирт, а двумя ниже - азотную кислоту. С четвертой октавы, однако, наш поиск становится все более интересным. Здесь лейцин(130) и лизин (132), две аминокислоты, которые оказываются настолько насущными для роста, что протеины, которые не включают их, как, например, кукурузная мука, являются недостаточными для кормления детей, а в качестве основного продукта питания приводят к пеллагре и другим болезням отставания физического развития. Молодые животные не вырастают, если их единственный протеин - глиадин хлеба, хотя тот же протеин может поддерживать в полном здравии взрослое животное. Далее, в пятой октаве около ноты соль мы находим мекониевую кислоту (254), которой новорожденные младенцы питаются до молока матери, эстрон - материнский гормон, лактозу самого молока, и знакомый витамин А рыбьего жира, который особенно необходим в детстве и в период беременности. Все эти вещества явно связаны с процессом роста.

Переходя к ноте ре, в первых трех октавах мы вновь не находим ничего проясняющего, но в четвертой - поразительную группу, образованную масляной кислотой масла (88), алинином яйца (89), и молочной кислотой молока (90). На следующей октаве мы переходим к аскорбиновой кислоте (176), карбогидрату, и фруктовым и молочным сахарам - фруктозе и галактозе (все 180). Наконец, шестое ре дает солодовый сахар (мальтозу) и рибофлавин или витамин B 2 (360), которые обнаруживаются во всей пищеварительной системе и кажутся близко связанными с производством ферментов, деятельность которых состоит в расщеплении пищевых молекул. Жиры, сахара и витамины этой ноты - все, вполне очевидно, относятся к процессу усвоения.

Фа, нота, первоначально представленная водой (18), и продолжающаяся салициловой кислотой (138) - основой фиолетовой краски, и пара-аминобензольной кислотой (137), обладающей свойством восстанавливать цвет седых волос, - имеет странное значение. Фа пятой октавы дает яркие краски, ализарин оранжевый, желтый и малахитно-зеленый, а также витамин А, из которого образован зрительный пурпур радужной оболочки глаза, дающий чувствительность к цвету. Фа шестой октавы включает пигменты ксантофилл, билирубин и гематин, окрашивающие плазму, печень и кровь соответственно в желтый, коричневый и красный цвета. Вещества этой ноты не только на самом деле кажутся связанными с цветом и красками, но и сами эти цвета, по мере нисхождения по октавам, опускаются ниже по спектру - от бесцветности к фиолетовому, голубому, зеленому, желтому, оранжевому, коричневому и красному. Не сразу мы понимаем, что эта особое свойство фа - расцвечивающее, или разбивающее белый цвет - удивительным образом отражает скрытый аспект дезинтеграции вообще, то есть космического процесса разрушения.

Обращаясь к ноте ми, мы, кажется, сталкиваемся с реактивами процесса, который детально еще нами не рассматривался. Около ми в четвертой, пятой и шестой октавах мы находим целый набор травных алкалоидов, как эвкалиптол, ментол, никотин, тимол, таннин, хинин, стрихнин, опий и аконит, которые с незапяматных времен считались лекарствами или естественными реактивами процесса лечения.

Ля также представляет процесс, которым более детально мы будем заниматься в следующей главе. Первоначальное ля заполнено ацетоном (15). Следом идет формальдегид (30), едкая раздражающая жидкость, которая огрубляет кожу или вызывает язвы на ее поверхности, и которая используется для отвердения, сохранения или бальзамирования органических веществ. Далее мы находим мочевину (60), которая создает ревматические кристаллы, и уксусную кислоту (60), которая превращает вино и сахар в уксус. Тогда как в четвертой октаве появляется анестезирующий хлороформ (119), обладающий особым свойством лишать сознания. Это общее качество делания живых форм более жесткими, более кристаллическими, менее чувствительными и менее сознающими мы различаем как принадлежащее процессу вырождения или порчи.

Первое си это азот 14. Его октавный двойник - этилен(28) - странный газ, который, как обнаружилось, способствует созреванию и гниению плодов, а также сам выделяется при этом процессе. Двумя октавами дальше мы находим гистамин (111) костного мозга, где генерируются клетки крови, и креатинин (111), вещество, которое большей частью встречается в человеческом семени, а также в беременной матке, и производство которого сильно возрастает в период беременности. Тогда как в си шестой октавы входит витамин E (450), отсутствие которого приводит к бесплодию, а его обилие дает плодовитость, как мужскую, так женскую. Все эти вещества близко связаны с полом и способностью воспроизводства - и на животном, и на клеточном уровне. Мы можем, поэтому, предварительно связать эту ноту с тем, что в другой связи мы назвали процессом перерождения.

Нужно добавить, однако, что многие из органических соединений, насущно необходимых для производства потомства, как мужской тестостерон и женский эстрон, обнаруживаются в рамках или вблизи ноты 1соль0, которую мы связали с процессом роста. И вообще вещества этих двух нот, си и соль, представляющие объединенные возможности воспроизводства и роста, удивительным образом взаимодействуют, соединяются и зависят друг от друга, так же как их главные представители, азот и кислород, соединяются и взаимодействуют, образуя воздух, являющийся основой всего органического роста и рождения. 59.

59. Обратите внимание также на взаимодействие и нераздельность нот _3соль и_3 си в октаве планетных времен, уже разбиравшейся в части о вехах человеческой жизни (смотрите Главу 11, II).

С одной этой оговоркой, теперь представляется возможным вполне обоснованно приписать шесть из семи нот наших нисходящих октав органических соединений шести космическим процессам, в которых эти соединения являются как бы молекулярными реактивами. Мы можем суммировать наши находки таким образом: 

до ?

– 

си некоторые витамины: реактивы воспроизводства

(перерождение) ля некоторые яды: анестезирующие реактивы

(вырождение) соль аминокислоты, и т.д.: реактивы роста фа краски: реактивы цвета

(разрушение)

– 

ми естественные лекарства: реактивы лечения ре жиры и сахара: реактивы усвоения

Мы не будем здесь касаться ноты до , которая завершает каждую пройденную октаву и начинает каждую новую, и которая резюмирует в самой себе все, что было пройдено до этого и все, что будет после.

Но еще не рассмотренными остаются естественные интевалы, между до и си и между фа и ми , где, как мы видели, любой первоначальный импульс клонится к падению или ослаблению, и которые в космических устройствах компенсируются вхождением некого внешнего импульса с другой шкалы и другого уровня.

Интервал до-си в первой октаве мог бы быть представлен молекулярным весом 13, хотя ни об одном таком веществе ничего не известно. В следующей октаве мы находим ацетилен (26), источник сильного света. Элемент со сходным молекулярным весом, магний, также обладает этим свойством. В том же интервале в других октавах входят странные наркотики, происходящие из мескаля, мака и конопли, которые имеют свойство приводить человека во временную связь с обычно дремлющими высшими функциями, то есть - на мистическом языке - "освобождают внутренний свет".

Вещества интервала ми-фа - бензол, кокаин, морфий, гиосцин - кажется, имеют очень сходные свойства, либо давая свет, либо в некоторых случаях делая человека невосприимчивым к физической боли за счет выведения его сознания в другую область. Самый первый ми-фа интервал, представленный чем-то, что тяжелее воды, был на самом деле искусственно заполнен "тяжелой водой", изобретенной человеком как средство для расщепления атома и освобождения атомной или, точнее, электронной энергии.

Все это содержит в себе сильный элемент "магии", некое ощущение, что законы этого мира, который мы рассматриваем, вдруг отменены законами более высшего мира. Действие веществ, обнаруживающихся в этих интервалах, определенно несравнимо с действием веществ, относящихся к нотам между ними, так же как рождение и смерть несравнимы с жизнью. Светоносное свойство ацетилена и бензола дает нам ключ к пониманию этой несопоставимости.

Мы назвали эту таблицу таблицей молекулярных соединений, и действие большей части веществ действительно является молекулярным, то есть на шкале и во времени молекул, и посредством соединения и взаимодействия молекул. Но мы видим, что с ацетиленом и бензолом, и несколько иначе с наркотиками, неожиданно входит 1свет.0 Свет совершенно не относится к молекулам или материи в молекулярном состоянии: он относится к миру электронов и материи в электронном состоянии. Другими словами, эти интервалы представляют вхождение материи в высшем состоянии, из высшего мира. Это секрет космических интервалов на всех шкалах. Они представляют собой дверь из одного мира в другой.

В следующей главе мы увидим, что процесс перерождения, который мы будем рассматривать, как раз связан с узаконенным взломом такой двери.

13 Шесть процессов в человеке

Порча

Процесс порчи или болезни происходит тогда, когда форма, вырываясь на свободу от назначенной ей функции, побеждает жизнь, и низводит целое до инерции и мертвой материи. Порядок факторов творения в этом четвертом процессе - форма, жизнь, материя.

Самая очевидная причина болезни в человеческом организме состоит в недостаточности процесса разрушения. Мы видели, что в результате этого процесса образуются определенные инертные или отработанные материи, не пригодные к дальнейшему использованию, которые должны быть устранены из организма тем или иным образом. Но такие инертные материи могут и остаться в теле, где они превращаются в яды. В этом случае они дают начало совершенно новому процессу, который в жизни человечества проявляется как восстание или преступление.

Что может соответствовать преступлению в человеческом теле? Конечно, неправильное функционирование или бунт различных частей организма. А это неправильное функционирование, в свою очередь, порождается задержкой инертных материй в теле.

Начиная с самого нижнего уровня, можно видеть, как вместо того, чтобы отработанной материи пищи быть выведенной сразу, она задерживается в организме так долго, что кал начинает гнить внутри организма. Причиной этому обычно является некий активный яд из высшей функции - клеточные отбросы, которые вместо того, чтобы выходить вместе с потом, залегают в тканях и вызывают спазмы и напряжения мышц перистальтики.

Здесь мы имеем хороший пример того принципа, что термины активный, пассивный и нейтрализующий, или жизнь, материя и форма являются относительными. Поскольку в процессе болезни активным фактором почти всегда являются такие отработанные материи высшей функции, которые, будучи инертными на своем собственном уровне, тем не менее способны начать цепь болезней в нижних функциях. Именно поэтому процесс порчи, в отличие от процесса разрушения, является непрерывным, с автоматическим развитием каждой нижней ступени из высшей.

Приведенный пример, конечно, является просто техническим описанием запора. На следующем уровне нормальная моча, задержанная отработанной материей некой высшей функции, образует кристаллы мочевой кислоты, вызывающие ревматизм и подобные ему заболевания, а мочевая кислота - как мы видели в конце прошлой главы - является одним из ядов ноты ля в нашей таблице органических соединений. Таким же образом не выведенная из легких двуокись углерода образует в теле яды, которые ощущаются как головная боль, вялость тела, и тому подобное.

На уровне клеточной ткани мы видим, что правильная работа процесса разрушения, стимулируемая физическим трудом и упражнениями, ведет к выбросу отработанных продуктов посредством потовыделения. Общеизвестно, что потение и физические упражнения способствуют ослаблению физического напряжения, создают ощущение спокойствия и хорошего тонуса, ассоциируемые нами с правильной деятельностью околощидовидной железы, и точную координацию движений. С другой стороны, отутствие потовыделения, а значит устранения отработанных клеточных материй, приводит ко всем видам физических напряжений, препятствующих току крови и необходимой выработке тепла. Яд, образуемый процессом болезни на этой стадии, - это молочная кислота, откладывающаяся в мышцах в состоянии напряжения и вялости.

Переходя к следующей функции, мы берем некоторое количество речи и внешнего выражения как законное выделение умственной деятельности. Чтобы оставаться здоровым на этом уровне, каждый человек должен говорить и действовать так, как он думает. Он должен быть искренним. Патологически, однако, эти отработанные материи мысли остаются невыделенными, невыраженными, и ворочаются в его мозгу, порождая болезненное воображение, мании, навязчивые идеи и мечты, от которых он не может освободиться. Они представляют собой в буквальном смысле умственные яды, вполне определенного уровня плотности, которые, со временем возрастая в количестве, могут совершать страшные нападения на все физическое и моральное здоровье человека.

В симпатической нервной функции, где процесс устранения дает слезы, смех, пение или другие внешние психо-эмоциональные проявления, процесс болезни превратит эти отработанные материи в безосновательные страхи и раскаяния, негативные мечты, и так далее. Эти неправильные функции, ядовитые и на своем собственном уровне, можно узнать по тому неприятному и подозрительному оттенку, который они придают мыслям. Потому что именно таким путем яды высшей функции вторгаются как активная сила в функции ниже, заражая их.

Наконец, по отношению к половой и эмоциональной функции, где выделения представлены глубочайшими и тончайшими формами человеческих проявлений, удерживание этой материи в теле и ее патологическое разложение приведет к сексуальному воображению в самой лихорадочной форме, и к целому ряду болезненных эмоций насилия, страха, отчаяния и преступления. Что, однако, может служить активизирующим фактором на этой стадии, поскольку это должен быть яд, происходящий из функции более высокой, чем обычные человеческие? Стараясь ответить на этот вопрос, мы оказываемся лицом к лицу с дьяволом.

На фоне всего вышеизложенного эти процессы разрушения и преступления, или устранения и болезни, видятся в некотором смысле как альтернативные - один естественный и здоровый, другой ненормальный и дегенеративный.

Но если разрушение обычно ограничивает себя надлежащим устранением отработанных материалов пропорционально очищенным в процессе усвоения, то процесс порчи не испытывает такого ограничения. Мы отметили, как в этом процессе инертные материи на высшем уровне выступают как заразители или отравители инертных материй на нижнем уровне; и напротив, как инертные материи какого-то нижнего уровня служат пассивным материалом для инфицирования этими высшими. Насколько мы можем видеть из наблюдения, физические напряжения ведут к болезненным мыслям, ведущим к безосновательным страхам и предчувствиям, ведущим, в свою очередь, к насильственным и саморазрушительным эмоциям. И точно так же в обратном направлении. Процесс болезни имеет особое свойство "разрастания", или заражения всего сырого материала, как высшего, так и низшего, с которым он входит в соприкосновение, и который немедленно разлагает.

Он на самом деле имеет свойство развиваться в обратную сторону и, если его не обуздать, истреблять огромные запасы хорошего материала, которые представляют, может быть, результат очень долгой работы и накопления. Аналогию этому мы видим в молекулярном царстве, когда от одной ложки кислого молока сворачивается целый кувшин свежего, или когда, вследствие небрежного хранения, закисает, превращаясь в уксус, вино. А в клеточном мире мы видим почти неостановимое разрастание клеток рака за счет здоровой ткани.

Чтобы понять процесс порчи, мы должны понять идею яда в более широком смысле, чем мы привыкли. Существуют яды физические, яды интеллектуальные, яды эмоциональные. Существуют ядовитые лекарства, ядовитые насекомые и ядовитые люди. Можно страдать от отравленного пальца, отравленного ума или отравленного общества. И в каждом случае природа яда состоит в том, что он подрывает единство организма, отрезает часть от жизни целого и оставляет ее гнить беспомощно в одиночестве.

Теперь много говорят о бактериях как факторах болезни. Но почти все виды бактерий существуют повсюду. Здоровое тело, со своим собственным сильным магнитным полем, имеет естественный иммунитет к вредоносным микроорганизмам. Они не могут овладеть им, если его жизненность и единство не подорваны уже до этого внутренними ядами. Стоит только начаться порче, бактерии непременно помогают подточить и уничтожить весь больной организм, так же как черви помогают подточить и уничтожить труп. Они по природе своей являются теми подрывниками, функция которых состоит в том, чтобы как можно быстрее убирать с дороги ненадежные структуры. Истинно здоровое тело не в большей мере может подвергнуться их нападению, чем нападению личинок мух.

В мире людей этот процесс порчи проявляется как преступление. И его понимание представляет собой тест, по которому можно объективно оценивать различные социальные концепции преступления.

Настоящим преступлением будет то, в котором знание, умение, понимание или расчет (форма) использованы для того, чтобы разрушить высшие возможности (жизнь), оставляя жертву на более низком уровне, нежели раньше (материя). По этому критерию общество совершенно право, рассматривая убийство - в котором человек задумывает лишить другого человека жизни, оставляя лишь инертную материю его трупа, - как классическое преступление. Преднамеренное воровство, в результате которого жертва лишается товаров, сбережений или возможностей, также является преступлением. Но преступлением будет также и преднамеренная ложь, которая оставляет ситуацию искаженной, а других людей - до этого откровенных - наполняет злобой, подозрением, завистью или недоверием.

Часто возражают, что воровство заложено в природе нашего общества, и что если бы существовало изобилие свободно распространяемых товаров, то не было бы воровства. Этот аргумент упускает главную черту воровства, которое является попыткой получить что-то за ничего. Поскольку это универсальный закон, что ничего нельзя получить за ничего, что рано или поздно все должно быть оплачено тем или иным образом, то такая попытка всегда бывает за чей-то чужой счет. В этом смысле кража денег или товаров, плагиат идей, даже похищение душ - все имеет одну природу. Происходит ли оно на задней улице или в раю, 1воровс1тво не может быть оправдано.

С другой стороны мы видим, что отсутствие повиновения неким совершенно деспотическим ограничениям, или неимение какого -либо документа или обязательного для всех листка бумаги, когда никому от этого нет никакого вреда, ни в коем случае не может быть отнесено к космическому процессу преступления.

Таким образом, многое, что общество считает преступным, на самом деле вовсе не преступно, но лишь, в худшем случае, нежелательно или просто глупо. Тогда как с другой стороны многие вещи, которые общество само поддерживает и оправдывает, как "патриотизм", "лояльность", "свобода", "долг", "ответственность" и так далее, могут содержать очень сильную преступную тенденцию. К какому иному процессу, например, может принадлежать пропаганда, которая - искусно используя мастерство художника, опыт психолога, и технику ученого - стремится погрузить в сон или разрушить естественное живое суждение и заменить его единым стандартным отношением, временно выгодным одной политике, одному правительству или одному рекламодателю? В современном мире преднамеренное и часто официальное убийство собственного мнения и сознания представляет собой преступление на такой большой шкале, что оно становится невидимым, и люди даже не могут представить себе жизни в каких-то других условиях.

Этим способом может быть разрушена в тысячах и даже миллионах людей самая главная из всех возможностей - возможность сознательного развития. Такие люди, уже не имеющие собственного мнения, собственного сознания, собственной совести, или независимой индивидуальной реакции на обстоятельства и требования жизни, могут продолжать до конца своих дней быть полезными и послушными гражданами. Но их сущность умерла. Это ходячие мертвецы, зомби нашей современной цивилизации. И как любые другие трупы убитых, они являются продуктом процесса преступления, как их собственного, так и чужого.

Вместе с тем, существует, видимо, некое космическое требование, обязывающее крупномасштабную преступность заявлять о своих намерениях совершенно открыто в самом начале. Гитлер опубликовал "Mein Kampf" за много лет до того, как стал по-настоящему опасен. "Откровенная дипломатия - это то же самое, что деревянное железо или сухая вода", говорил Сталин в свои ранние дни. Король Дуврских Скал честно предупреждает Пер Гюнта - "Итак, сын мой, я должен сделать все что можно, чтобы избавить тебя от твоих собственно человеческих черт". "Я не творю зло," начинает благонамеренный дьявол Успенского, "я только коллекционирую его как любитель". 160.0

60. "Благонамеренный дьявол", короткий рассказ П.Д.Успенского, не опубликованный на английском.(Прим. автора)

Конечно, эти заявления могут быть выражены в такой обаятельной манере, что их истинное значение упускается, а позже они могут быть прикрыты искусной ложью, чтобы показать, что дьявол исправился. Но на самом деле лишь человеческий сон и только сон - нежелание видеть вещи такими, как они есть - делает людей глухими к ясным предупреждениям о порче перед тем, как начинается ее работа. Человек, который полностью пробудился, не будет так обманут и примет необходимые меры предосторожности.

Таким образом, если процесс разрушения отделяет инертное от живого, и тем самым сохраняет живое, то процесс порчи, напротив, низводит само живое до инерции и смерти.

Исцеление

Если бы процесс порчи не имел никаких препятствий, то вселенная была бы обречена уже в силу самой его заразной природы. Но мы знаем, что больные иногда выздоравливают, эпидемии стихают, пустыни самозасеваются, и даже войны подходят к концу. Существует процесс исцеления, в котором больная материя, находя заново первоначальную природную форму, снова становится каналом для жизни и восстанавливается в здоровое состояние. Порядок сил в этом процессе: материя, форма, жизнь.

Здесь имеется в виду открытие заново первоначального принципа, и его приспособление к новой или ненормальной обстановке. Например, какие-то ядовитые материи начинают накапливаться в мышечных тканях тела. Через некоторое время положение становится слишком тяжелым, чтобы облегчиться нормальным выделением. При этом, однако, белые тельца крови несут обязанность устранения ядов и вполне наделены этой способностью. Окружая и изолируя этот яд гноем, они изобретают некую форму выделения. Нарыв развивается, назревает и лопается. Яды выброшены, и если заражение не слишком общее, ткань заживает.

В теле существуют целебные вещества всех видов. Но в некоторых случаях их работе могут помочь лекарства и препараты, имеющие сходную с ними природу - именно те лечебные вещества, которые, как мы нашли в предыдущей главе, были связаны с нотой ми. Это вещества, содержащие в концентрированном виде природный принцип, необходимый для того, чтобы исправить ненормальность и восстановить здоровую форму. К тому же самому нарыву доктор прикладывает различные соли, имеющие естественное свойство вытягивать или высасывать яды из плоти. Он использует этот же принцип на молекулярном уровне, прикладывая тепло в форме горячего компресса. Другими словами, он вспоминает и использует естественные законы, чтобы 1изобрести0 способ возвращения организма к той форме, через которую кровь и жизнь снова смогли бы протекать свободно.

Уже в этом примере мы видим процесс исцеления работающим на двух уровнях. Во-первых, некое естественное физиологическое самоизлечение внутри тела. Во-вторых, этот процесс поддержан человеческой изобретательностью, выраженной в искусстве медицины. По своей природе это один и тот же процесс: различны только шкалы и среда их действия. В первом случае мы видим процесс, действующий в клеточном мире, во втором - в мире человека. В первом он представляется нам как заживление в собственном смысле слова, во втором как изобретение, умение, или применение науки, то есть намеренное использование естественных законов.

В своей основе, исцеление - это то, что восстанавливает в здоровое состояние явления, тронутые процессами порчи и преступления. Мы видим, как этот последний процесс делает кислым молоко, делает из вина уксус и заражает кровь сепсисом. В случае испорченных таким образом свободных продуктов человек может либо отказаться от них, как от протухшей пищи, либо использовать их для других, более низких надобностей. Когда же порча начинает вырождать материи его собственного тела, он не может оставаться таким равнодушным, а должен стараться остановить гниение и вернуть их в здоровое состояние. Уксус можно использовать по самой его "кислоте", но заражение крови должно быть излечено, иначе сам человек погибнет. Из этого родилась медицина.

В средние века очень интересная система медицины была развита и детально разработана на основе классификации органов и организмов в соответстви с четырьмя "соками" - горячим, холодным, влажным и сухим, - когда после установления диагноза патологического увеличения в организме одного или недостатка другого старались восстановить равновесие при помощи противоположного "сока", с применением средств и медикаментов, классифицированных таким же образом. Этот метод лечения уравновешиванием четырех соков используется до сих пор, например, в прикладывании 1холодных0 компрессов при сильном 1жаре0, или прописывании сухого климата при таких "влажных" заболеваниях, как туберкулез. И если эта система как целое ныне дискредитирована, то это не потому, что она была ошибочной или суеверной в самой себе, но лишь потому, что лежащий в ее основе принцип был со временем утерян, и была построена совершенно другая система медицины на другой основе.

Старая медицина почти полностью была основана на лечении тела как целого, либо на лечении отдельных органов. Наряду с изучением органов с точки зрения соков, была создана классификация этих органов на основе их родства с планетами, а лекарственные травы - классифицированные таким же образом - использовались для стимулирования реакции на то или другое планетное влияние. Использовавшийся в лечении принцип состоял в восстановлении гармонии - в мире органов.

Изучение в 1830-х годах клеточной структуры растений и животных, открытие Броуном примерно в то же время движения "активных молекул", и начавшийся вслед за этим синтез органических соединений, - все это на самом деле вело к ниспровержению средневековой медицины, поскольку с этим знанием пришла возможность создания лекарства, способного восстанавливать гармонию не только в мире органов, но в мире клеток и даже молекул. Такое лечение применялось непосредственно к нижним космосам, и используя время этих космосов, могло, конечно, давать намного более скорые результаты, чем старомодное лечение органов. Его скорость и точность казались в буквальном смысле волшебными в сравнении с старой медициной - как всегда выглядит волшебным вхождение законов другого космоса в наш собственный.

Изучение жизни клеток пролило свет на роль бактерий, сообщников порчи на клеточном уровне. И большая доля того огромного прогресса, которого добилась медицина во второй половине девятнадцатого века благодаря открытиям Пастера и Листера, была основана на асепсисе или антисепсисе, то есть устранении или разрушении этих факторов болезни в клеточном мире.

Позже, с работой Эрлиха, соединившего гермициды с красками, о которых было известно, что они окрашивают только отдельные органы, химики начали работать в еще меньшем и быстром мире. Эрлих образовал около тысячи различных молекулярных соединений, стремясь создать химических посыльных, которые, попадая в тело, исполняли бы какое-то одно частное задание в молекулярном мире.

Этот метод вел к открытию различных "сульфа-" препаратов, с их удивительной проникающей способностью и скоростью действия. Воздействуя таким образом непосредственно на восстановление баланса в мире молекул, современные доктора в некоторых случаях могут за несколько часов достигать такого лечебного эффекта, для достижения которого старомодным лекарствам, оперировавшим в мире органов, потребовались бы недели и даже месяцы. С точки зрения скорости и точности это является огромным шагом вперед.

Что еще не бралось в расчет, однако, - это тот факт, что оперируя непосредственно в мире молекул, современная медицина часто проходит мимо и разрушает разум органов. Основополагающим принципом старой медицины было знание о том, что каждый орган имеет свой собственный разум, способный - с соответствующей помощью - диагностировать свою собственную болезнь и вырабатывать свое собственное противоядие. Эти разумы различных органов в действительности связаны воедино в один общий для всей инстинктивной функции разум, который, если ему поверить и не перечить, может спасти человеческий организм почти от любой болезни, которая может его постигнуть.

Современная медицина, работающая на молекулярном уровне, большей частью совершенно игнорирует этот инстинктивный разум, и действуя, так сказать, через его голову, часто подрывает его авторитет и власть в организме. Это как если бы пациент вместо того, чтобы положиться на ответственность большой больницы, с ее мудрым главврачом и многими подчиненными специалистами и отделениями, пошел бы прямо в исследовательскую лабораторию и стал бы там уговаривать ассистента прописать ему самый последний препарат. Хотя такое случайное лекарство могло бы дать некоторое возбуждение, эта практика скоро сделала бы лечебную работу больницы как целого совершенно невозможной. Таким же образом, чрезмерное увлечение молекулярными лекарствами, действующими с возбуждающей силой и скоростью, может подорвать способность организма к самоизлечению и выздоровлению в дальнейшем.

В то же время совершенно ясно, что медицина не может отвернуться от своих собственных открытий, не может отступиться от мира молекул, в который теперь проникает ее лечебная деятельность. Поэтому здесь, фактически, есть только один выход. Чтобы исцеление было совершенным, то есть чтобы оно приносило реальную пользу всему человеку в целом, а не уничтожение какого-то отдельного микроба или стимулирование отдельного гормона, пациент сам должен познакомиться с разумом его инстинктивной функции. Он должен прежде всего выслушивать внутри себя его голос, он должен верить его желаниям и подчиняться его приказам. Если он это делает, процесс исцеления начнется в нем в таком масштабе, который может со временем сделать вмешательство внешней медицины совершенно ненужным.

На самом деле существует возможность приобретения человеком способности непосредственно воздействовать умом на инстинктивный разум; то есть он может поместить в клеточный орган точный электронный образ здоровья, которому тот должен будет неизбежно соответствовать. Эта возможность лежит в основе истинного врачевания верой - методов Христианской Науки, и так далее. Проблема в том, это требует очень большого умственного контроля, полностью позитивного отношения, и умения общаться с органами на их языке. Кроме того, часто это симулируется неким видом самогипноза, когда процесс болезни протекает по-прежнему, но пациент убеждает себя, что не чувствует симптомов. Это как раз и означает погружение инстинктивного разума в сон.

На самом деле именно инстинктивный разум является связующим звеном между физиологическим лечением и интеллектуальным изобретением - двумя главными аспектами изучаемого нами процесса. Поскольку выше уровня клеток или органов изобретения человеческого ума и изобретения других его функций, работающих через инстинктивный разум, все более смешиваются друг с другом. Мы можем даже предположить, что все изобретения человеческого ума являются результатом некого искусного воплощения природных принципов, законов или устройств, которые непрерывно действуют в механике движений его собственного скелета, химии его пищеварения, электрических явлениях его нервной системы, и так далее.

Предположим, например, что вяжущей на спицах женщине нужно пройти какой-то очень сложный участок. Если она опытна в своем деле, то что-то в ее двигательном центре очень быстро открывает способ управления многими рычагами рук, а также необычайно искусного и тонкого их комбинирования для получения желаемого результата. Позже некий проницательный наблюдатель может изобрести машину, имитирующую это движение, которое уже изобрел ее двигательный центр. Увеличением количества этих машин или повышением их скорости он мог бы даже произвести за час намного больше продукции, чем одна пара рук этой женщины. Но в сущности этот изобретатель только переоткрыл приспособление, которое уже существует в природе. Таким же образом подъемный кран - это только переоткрытие принципа руки, фотокамера - переоткрытие принципа глаза, а телефонный коммутатор - переоткрытие принципа коры головного мозга. Для получения желаемого результата материя располагается в особую форму, в которой через нее может действовать подходящий для этого закон природы (жизнь).

Все случаи искажения человеческих изобретений не могут заслонить того факта, что истинным конечным продуктом этого процесса на самом деле является жизнь - возросшая жизненность, сила, возможность, и так далее. Лучше всего это видно в физиологическом и даже психологическом исцелении, где этот процесс действительно означает исправление ненормальности, то есть противодействие тенденции к преувеличению какой -либо функции, либо стимулирование той, работа которой недостаточна. Таким образом, цель процесса исцеления - это нормальный или гармоничный организм, потому что только в таком организме жизнь протекает наиболее полноценно.

Именно этот процесс и эти вещества в теле перестраивают материю в такую форму, в которой жизнь может сохраниться в изменившихся обстоятельствах. Этим процессом человеческий организм чудесным образом приспосабливается к сильной жаре, крайнему холоду, долгому посту или недостатку сна. Этим процессом слепой начинает "видеть" кожей своего лица, глухой начинает "слышать" костями своего черепа.

Это тот процесс, которым могут быть исправлены ошибки и несчастья, поврежденный орган вернуться к здоровью, а человек приблизиться к нормальности правильным пониманием природного закона.

ПЕРЕРОЖДЕНИЕ

Лишь один процесс остался у нас нерассмотренным. Процесс, относящийся к порядку факторов:форма, материя, жизнь. Тот процесс, который на космическом уровне мы охарактеризовали как форму, организующую материю в подражание жизненному принципу; творение, соперничающее с творцом.

Такой процесс мы назвали регенерацией, то есть перерождением. Это слово означает пере-порождение, пере-создание. Оно подразумевает, что нечто было первоначально создано естественно, и должно теперь пере-создаться во второй раз - волей, замыслом и намерением. Это слово означает второе рождение.

Многочисленные примеры работы этого процесса можно видеть у простых организмов. Червяк, разрезанный пополам, не просто исцеляется, как может исцелиться человек с ампутированной ногой, если ему повезет. Червяк перерождает себя; то есть он выращивает совершено новую половину, имеющую полностью все те органы и функции, которые содержала потерянная половина. Даже самый маленький кусочек некоторых морских червей имеет эту способность регенерации целого организма. Каким-то таинственным образом сама форма пере-создает себя.

Тем же способом ящерица может переродить свой хвост, рак - свою клешню, человеческий организм - свою кожу и до некоторой степени печень. Но для высших человеческих органов этот процесс не работает. Ни один человек не может вырастить новую голову, если она была отрублена, ни даже новую руку. Если мы хотим понять значение процесса перерождения для человека, мы должны посмотреть на него по-другому - с точки зрения внутреннего или психологического перерождения. Человек имеет возможность пересоздать себя, или, более точно, человеческое существо имеет возможность переделать себя в человека. Как мы видели ранее, главное, что отличает человека от животных - это его возможность стать сознательным в своем собственном существовании и своем месте во вселенной. Лишь существо, которое сознательно до этой степени, может поистине называться человеком. Таким образом, для человеческого существа переродиться - значит пере-создать из себя сознательного человека.

Как может работать такой процесс? Порядок процесса перерождения таков, что форма организует материю0в подражание жизни. Сам человек является этой формой: в этом процессе все зависит от его инициативы, его воли, его упорства. Поэтому этот процесс не происходит сам по себе. Он является как бы некой причудой бытия, на которую способны лишь некоторые люди и лишь только в связи с некоторой весьма определенной целью и согласованными усилиями.

Что является той материей, с которой работает человек, пересоздавая себя? Чтобы понять это более ясно, нам нужно остановиться на одной из его функций и изучить ее подробнее. Когда мы рассматривали умственную деятельность человека, мы вполне ясно могли отличить восприятие, накопление и намеренное сравнение впечатлений от праздного течения мыслей и бессмысленного воображения. Последнее мы назвали выделениями ума. Ум каждого человека выделяет бесконечный поток таких умственных отходов, который обычно проходит совершенно незамеченным. Но в процессе перерождения 1форма0 или функция работает на своем собственном отработанном материале. Это значит, что наиболее "свежая" часть ума, то есть сила восприятия, наблюдает свой собственный конечный продукт, то есть бессвязный поток ассоциативной мысли, который является его выделением. Ум является как бы разделенным на два, с одной частью, наблюдающей за другой частью.

Всякий, кто пытался проделывать этот опыт достаточно долго, подтвердит его чрезвычайную трудность, и необходимость - чтобы выполнять его хотя бы минуту - огромного усилия по удержанию внимания. Кроме того, он найдет это совершено невозможным, когда выделение ума, то есть обычный ассоциативный поток, отравляется процессом порчи и приобретает болезненный, мучительный, насильственный или обиженный оттенок. В этом состоянии и на это время материя ума оказывается полностью за рамками возможности перерождения. Если, однако, это усилие может удерживаться достаточно долго и успешно, то вырабатывается совершенно неожиданная энергия, и человек делает первый шаг к познанию самого себя.

Дальнейшее применение этого процесса к умственной функции состоит в намеренном воображении. Оно совершенно отлично от механического воображения, которое, как мы видели, может рассматриваться как естественное выделение мозга. В этом случае воспринимающая часть ума организует поток образов в некий канал и управляет их природой, имея в виду особую цель. Например, человек намеренно воображает, что было бы, если бы его тело было величиной с дом. Он вызывает из памяти образы картин и людей, виденных с большой высоты, о сверхчеловеческих силах, с корнем вырывающих деревья и ровняющих горы с землей, о великанах рядом с куклами: все это, соединенное с реальными ощущениями его собственного тела и его сил может, с направленным вниманием, создать чрезвычайно живое ощущение того, что значит быть величиной с дом. Такое намеренное воображение или "вера" является насущным фактором в перестройке себя.

Когда образы и воспоминания из нескольких функций, сплавленные воедино таким намеренным "воображением", находят выражение в каком-либо умении рук, тела или ума, то результатом является искусство. Такое искусство в своем лучшем проявлении является намеренным пересозданием или реконструкцией опыта, полученного художником в мире. Оно подразумевает перерождение прошлого опыта. И оно имеет природу этого общего процесса.

При переходе к функциям движения и ощущения та же возможность снова выражает себя через некое разделение. Высшая часть функции ощущения намеренно отслеживает психо-эмоциональную "погоду" организма. У человека появляется ощущение своих движений, ощущение своих ощущений, физическое сознание о своем теле и о большем или меньшем количестве идущих в нем процессов. Это и есть то "чувство себя", своего физического существования в определенном окружении в определенное время, которое, будучи развито достаточно серьезно, заметно вырабатывает очень сильную и ценную эмоцию.

Но снова, за исключением редких и случайных моментов, оно требует наибольшего возможного внимания для поддержания этого "отделения" между наблюдающим ощущением и всем множеством воспринимаемых чувств и побуждений, которые стремятся нахлынуть все разом, образуя одно смутное и не поддающееся наблюдению ощущение "я".

На основе двух этих примеров мы можем прийти к некому пониманию отношения внимания к возможности различных процессов внутри каждой функции. Когда внимание намеренно поддерживается на максимуме, когда сила умственного восприятия или физического ощущения намеренно фокусируется - можно надеяться, что работает процесс перерождения. Когда внимание привлечено, то есть, когда отработанные продукты мысли или ощущений "утягиваются" в неуправляемый разговор, действие или другую механическую форму выражения, - можно сказать, что работает процесс устранения. И наконец, когда нет внимания или оно рассеяно, то есть когда эти отработанные материи не утягиваются, а, оставаясь внутри организма, вырождаются в раздражения, болезненные воображения, в страстные ненависти и страхи, тогда мы можем предположить, что работает процесс порчи. Таким образом, удерживаемое, привлеченное и рассеянное внимание являются, в некотором смысле, психологическими ключами к процессам соответственно перерождения, устранения и порчи.

Теперь мы подходим к последней и самой трудной стадии этого процесса: той, которая относится к сексуально-эмоциональной функции. По аналогии с двумя предыдущими примерами мы можем предположить, что должна существовать некая высшая или "чистая" эмоция, наблюдающая или работающая с низшими эмоциональными "отходами". Этими отходами будет самый обычный поток эмоциональных желаний, стремлений, влечений и отвращений наиболее лихорадочного свойства. Но что является той "чистой" эмоцией, которая могла бы наблюдать или бороться с этим потоком, несмотря на его огромную скорость и силу? По-видимому, это только некая эмоциональная цель, пересиливающая все остальные цели, некое постоянное и сильное стремление к Богу и сознанию, или, с другой стороны, некое постоянное отвращение от обычного уровня человека и сильный страх перед последствиями этого уровня. Совершенно ясно, что для того, чтобы работал процесс перерождения, такая цель должна быть постоянной, поскольку, из-за высокой скорости обычных эмоциональных реакций, то, что не присутствует постоянно, просто не сможет угнаться за ними и бороться с ними. Оно будет появляться слишком поздно, или как они, будет слишком мимолетным, чтобы производить достаточно глубокое и продолжительное впечатление.

Если же постоянная эмоциональная цель будет создана, то становится возможной напряженная борьба между созидательными и разрушительными сторонами человека. Это внутреннее разделение - которое может чувствоваться как совесть - производит трение. А внутреннее трение - это именно то, посредством чего может быть выработано сознание, так же как физическое трение - то, посредством чего могут быть выработаны свет и тепло. Таким образом, процесс перерождения всегда начинается с разделения, с отделения.

Чем больше человек отделяет свою цель от привычек и слабостей своего тела и личности, и чем больше он принуждает последние, как бы ни неохотно, служить этой цели, тем в большей степени он будет становиться сознательным о себе самом. Постепенно его самые тайные слабости, потворство своим капризам, самооправдания, а с другой стороны, его истинные желания, способности и стремления будут выведены на свет сознания - точно так же, как в перерождении небесных тел все больше их скрытых тяжелых недр должно быть превращено в атмосферную оболочку, которая может быть наполнена и оживлена излучением Солнца.

В самом деле, процесс перерождения именно и означает превращение материи из непрозрачной в излучающую. Это преобразование включает в себя две стадии. Физически, некое непрозрачное тело должно сначала стать просвечивающимся, то есть оно должно приобрести способность пропускать сквозь себя свет другого тела. Только по прошествии большого периода времени, проведенного в этом состоянии, может появиться возможность излучения, то есть свечения собственным светом. Таким же образом, человек, который хочет развиться, должен сначала стать прозрачным, то есть он должен выставить все без остатка стороны самого себя для просвечивания сознанием другого человека, сознанием его учителя. Он должен утратить свою твердость, должен стать невидимым и неразличимым, быть видимым только при свете другого человека. Поэтому сами эти выставление и просвечивание могут представлять собой средства, которые позволят ему узнать самого себя и в конце концов приобрести постоянное собственное сознание.

Эти три стадии - непрозрачность, просвечиваемость, излучение - связаны с тремя состояниями материи - минеральной или клеточной, молекулярной и электронной, о которых мы говорили раньше. В мире планет эта вторая стадия связана с развитием атмосферы, а третья - с излучением света. В человеке вторая стадия связана с развитием нового молекулярного тела, способного ассимилировать сознание другого, а третья - с созданием следующего электронного тела, способного вырабатывать свое собственное сознание и охватывать им других. Далее мы будем говорить об этих потенциальных новых телах как о душе и духе.

Очень многое может стать понятным в нашем состоянии сознания и следующих потенциальных состояниях при рассмотрении вопроса невидимости. Потому что развитие этих новых тел подразумевает создание средств проникновения в невидимые миры.

Как мы отметили в Главе 4, для нас существует много различных родов невидимости. Вещи могут быть невидмыми, потому что они слишком далеки, как далекая звезда; или потому, что они слишком близки, как железы внутри собственного мозга. Они могут быть невидимы, потому что они слишком велики, как Земля; или слишком малы, как клетка. Они могут быть невидимы, потому что они слишком разреженны, как воздух или мысль; или слишком плотны, как недра земли. Они могут быть невидимыми, потому что они слишком быстры, как летящая пуля; или слишком медленны, как форма цивилизации.

Все эти разные формы невидимости происходят оттого, что в своем обычном состоянии наше сознание свободно функционирует только в минеральном и клеточном мирах. Заключенное в клеточное тело, оно сознает только минеральные или клеточные объекты.

Если бы проникающая способность сознания могла вырасти до такой степени, что оно функционировало бы так же свободно и в молекулярном мире, то многих из этих невидимостей для него больше не существовало бы. Сознание, которое имело бы такую же проникающую способность в молекулярном мире, как наше имеет в клеточном, могло бы реально "воспринимать" молекулярную материю, как воздух или эмоция; могло бы реально проникать в глубину плотных объектов, как горы; и обладало бы такой скоростью передвижения, что вся шкала "далекого" и "близкого" полностью изменилась бы.

Помимо всего этого, сознание, свободное в молекулярном мире, то есть в следующем состоянии за пределами нашего, сознавало бы уже не только отдельные объекты, но также и отношение между объектами. Потому что в большинстве случаев силовое поле, представляющее это отношение между объектами, состоит из материи в молекулярном состоянии. Оно сознавало бы отношение между кошкой и стулом, мужчиной и женщиной, своим обладателем и его окружением. В сравнении с этим сознанием живых и вечно-меняющихся отношений восприятие отдельных объектов показалось бы картиной какого-то мертвого и невероятно унылого мира.

Если говорить о практике, то самый первый шаг к этому проникновению сознания в молекулярный мир или мир отношений состоит в практике разделенного внимания. Человек, который начинает учиться намеренно разделять свое внимание между собственным телом и тем объектом или другим человеком, с которыми он имеет дело, то есть человек, который сознает себя и свое окружение одновременно, фактически начинает жить в мире отношений, в молекулярном мире. Он начал сознавать себя. Он начал выращивать душу.

Конечно, первые же усилия разделить внимание продемонстрируют ему крайнюю трудность удержания такого состояния, и у него не останется никаких сомнений, что способность управления этим состоянием не является естественной для человека, но требует постоянных усилий. В то же время эти самые усилия откроют перед ним совершенно новый мир, мир отношений, и покажут, что этот мир реально доступен его собственному сознанию 1с0 помощью разделенного внимания. Более того, вместе с продвижением его сознания в направлении следующего состояния, область невидимого будет становиться для него все меньше.

Относительно создания еще одного тела помимо души, то есть, духа, мы еще не можем здесь говорить. Это слишком от нас далеко. Но теперь мы начинаем понимать буквальное значение слова "перерождение". Этим процессом существа, имеющие клеточные тела, буквально рождаются заново, сначала в молекулярные тела, а затем в электронные. Каждое новое рождение означает вход в новый мир, новые восприятия, совершенно новое отношение к вселенной. На самом деле, все новые возможности, о которых мы до сих пор говорили - совесть, сознание, объединение нервных систем, проникновение в другие времена, сознание о других мирах, бессмертие - означают ничто иное, как лишь различные стороны или различные стадии такого 1перерождения.0

14 Психология Человека

ЛИЧНОСТЬ, СУЩНОСТЬ И ДУША

Всё, что говорилось в ранних главах о схеме человеческих ритмов и модели его времени, относится, конечно, к нормальному человеку или, вернее, к архетипу человека. Он предполагает, что все органы имеют одинаковую чувствительность, так что разные планетные влияния принимаются ими и влияют на них в точной гармонии и пропорции. На самом же деле нет ни одного человека, который отражал бы эту гармонию совершенно, потому что у всех людей, как мы знаем, некоторые железы имеют сверхнормальную, а некотрые недостаточную чувствительность. Данные нами описания эндокринных или планетных типов были попыткой описать действие сверхнормальной чувствительности какой-то одной железы или принимающего устройства. Совершенно гармоничного человека, в котором все планетные влияния были бы сбалансированы и ни одно не отсутствовало или было преувеличено, можно представить себе только с трудом, и только как результат огромной работы самосовершенствования.

Приняв принцип варьирующейся чувствительности в различных железах, мы сразу видим причины возникновения всех сложностей и отклонений человеческой формы и возраста. Предположим, Марс испускает некоторые влияния, стимулирующие надпочечную и половую функции, тогда как Венера, влияя на околощитовидную и зобную железы, стремится развивать физический рост и сдерживать половую дифференциацию. Если эти два принимающих органа чувствительны одинаково, то само движение планет гарантирует, что марсианское влияние заслонит все другие в возрасте 15 лет, вызывая половое созревание. Но предположим, что принимающий орган для марсианского влияния является исключительно чувствительным, а настроенный на излучение Венеры - нечувствителен, - тогда первое, естественно, заслонит второе намного раньше, и половое созревание может произойти не в 15, а в 13 или даже в 12 лет.

Несомненно, что целые народы по своей структуре более настроены на одну планету, чем на другую, и поэтому имеют свою собственную "нормальность" времени, более или менее отклоняющуюся от общей "нормальности", предписанной для всего человечества. Более того, такие люди или народы будут наиболее остро чувствовать ритм "их" планеты, и с трудом понимать проявления, происходящие из чувствительности других людей к совершенно другим ритмам.

Дополнительный свет на эту проблему проливают некоторые патологические случаи, как, например, когда опухоль шишковидной железы приводит к преждевременной дряхлости, и мальчик девяти лет от роду приобретает сморщенный вид восьмидесятилетнего старика.

В случаях, отмечавшихся выше, мы рассматривали действие желез, "установленных" раз и навсегда на различные уровни чувствительности. Здесь, однако, мы видим, что железа сама по себе, из-за некого патологического толчка, фантастически увеличивает свою восприимчивость. Представим себе радиоприемник с одной установленной чувствительностью, настроенный на одну длину волны; его громкость будет варьироваться в зависимости от мощности и расстояния передающей станции. Это нормальный случай. Но предположим, что этот радиоприемник стал вдруг более чувствительным; он начнет "реветь" и заглушать все остальные приемники по соседству, хотя мощность передающей станции остается постоянной или даже уменьшается. Если шишковидная железа чувствительна к влиянию некоторой планеты, которая, воздействуя по своему длинному медленному циклу, управляет постепенным взрослением человеческого организма, тогда некий неожиданный толчок может сделать эту железу неестественно восприимчивой к этому возрастному влиянию, и до такой степени, что оно своей громкостью заглушит все смягчающие влияния из других источников.

В своих крайних формах эти два вида отклонения - патологическая восприимчивость или невосприимчивость какой-то железы, и патологическая изменчивость ее работы - ответственны за все врожденные или органические ненормальности, которые только можно встретить. В этих случаях сам механизм человека очень сильно поврежден, возможно, без надежды на исправление. И неизбежно, что вся психическая жизнь, происходящая из этого механизма, будет также искажена и разбалансирована.

Существует, однако, другой вид ненормальности, который намного более распространен и встречается даже в относительно здоровых механизмах. Эту ненормальность, которая создает весь диапазон человеческой психиатрии и очень большой процент мыслей и чувств обычных людей, нам нужно теперь рассмотреть поближе.

Ранее мы пришли к заключению, что пропорция различных эндокринных секреций, которая в данный момент во взвешенном состоянии переносится потоком крови, делает человека тем, что он есть. Его состояние в данный момент является равнодействующей всех побуждений, диктуемых каждой из этих энергий в отдельности. Побуждения учиться, искать общества, неустанно двигаться, заниматься любовью - смешиваются в нем с разной силой, создавая окраску и настроение настоящего момента. Это то, что называется его психологией.

Но давайте пойдем дальше, и постараемся вообразить весь поток крови человека за всю его жизнь как единое целое, всю кровь, которая прошла через него от зачатия до смерти. Кровь начинает течь в нем в тот самый момент, когда оплодотворенная яйцеклетка прикрепляется к материнской утробе: и она не останавливается, пока не перестает биться его сердце. Этот "длинный" поток крови является некой паутиной, соединяющей каждую часть круга его жизни, который мы пытались изобразить в Главе 11. Состав потока крови в данный момент определяет его настроение; вся совокупность его жизненной крови, которая содежит всю общую сумму влияний, оказывавших воздействие на его существование, - это и есть человек. Она представляет его истинную природу, то, чем он объективно является, его сущность.

Вся беда в том, что никто не знает, чем эта сумма является. Никто не знает себя объективно. Никто не может проанализировать высшую химию своей крови и честно оценить себя по достоинству. Это было бы уже огромнейшее достижение; и человек, знающий свою сущность, имел бы огромное преимущество в мире.

На самом же деле то, что человек думает о самом себе и своих возможностях, имеет очень мало общего с реальной химией его тела. Человек, который по своей естественной структуре и способностям был бы толковым и полезным рабочим, чувствует себя непризнанным поэтом, даже не написав за всю жизнь ни одной поэтической строчки. Рожденный поэтом, с другой стороны, чувствует, что он был бы по-настоящему счастлив на какой -нибудь ферме, хотя никогда не жил за городом дольше уикэнда. Усердный книжный червь видит в себе потенциального Казанову, и так далее. Это их мечты, и они видят все, что происходит с ними и всеми окружающими, частью в свете их собственной сущностной природы, а частью сквозь свои мечты.

Чтобы поддерживать эти мечты, они должны усвоить какое-то выдуманное отношение ко всему окружающему, отличное от того, которое диктуется их кровью, их сущностью, тем, что они есть на самом деле. Это выдуманное отношение принимается другими людьми как их личность, которая даже может быть намного более приятной и пользоваться успехом.

Это приводит нас к идее личности в правильном и полезном смысле, - от латинского "persona", личина, маска комедианта, то, через что говорит актер. Истинная личность стоит между сущностью человека и внешним миром. Это его психологическая "кожа", его защита от жизни и средство приспособиться к ней. Она включает в себя все, что он узнал о положении своего организма в его окружении, способ, которым он научился разговаривать, думать, ходить, вести себя и так далее, все его приобретенные привычки и черты характера. Но в обычном человеке это приспособление к жизни, эта savoir faire (фр. воспитанность -прим.перев.), позволяющая ему защищать его внутреннюю жизнь от ненужных шоков и раздражений, настолько спутана и перемешана с притворством и выдуманным отношением, что разделить их совершенно невозможно. Мы должны взять их как одно явление, как личность, которая даже в своих лучших проявлениях является чем-то нереальным, не имеющим под собой ничего материального.

Если мы представим круг человеческой жизни как сферу, то сущность человека - это как бы физическая природа самой сферы, ее насыщенность, плотность, химический состав, и так далее. Его личность, поэтому, - это что-то воображаемое, чего внутри сферы не существует вообще. Она не имеет толщины, и не имеет измерения. Она приходит исключительно извне. Она как свет из окружающего мира, отражаемый поверхностью этой сферы. Можно даже сказать, что он отражается только от одной половины его жизни, одного полушария, поскольку до возраста двух или трех лет ребенок не имеет ни воображения о себе самом, ни притворства, и фактически не является ничем, кроме сущности.

Мы получим более ясное представление о природе личности человека, когда поймем, что свет, который она отражает, является именно тем, что он не усваивает. Наиболее очевидно в человеке - то, что он отвергает и тот особенный способ, которым он это отвергает. Человек узнается по тому, чего он еще не понимает, по тому, что отделяет его от остальных. Это его личность. Когда он на самом деле что-либо понимает и усваивает, это входит в него и становится частью его сущности. Это уже не видно другим как его личность - это он сам, и он есть это. Отделенность, характерная для личности, исчезла.

Та же самая идея может быть выражена другим способом. Человек ест пищу. Лишь долгим пищеварительным процессом эта пища очищается достаточно, чтобы войти в его поток крови и, таким образом, стать неотъемлемо усвоенной его организмом. До тех пор, пока это не произойдет, эта пища не является частью его самого: его даже может стошнить и он потеряет ее вовсе.

Точно так же человек вбирает в себя впечатления. Лишь долгим процессом усвоения опыт может быть осмыслен и освоен до той степени, когда он реально изменяет его физическую сущность. Это переваривание опыта осуществляется внутри личности и через личность. И как пища в процессе пищеварения, опыт или понимание, которые находятся только в личности, могут в любой момент быть утеряны. Только когда, благодаря упорству и повторению, оно вошло в сущность, оно действительно становится неотъемлемо его собственным. Личность - это орган переваривания опыта.

Основная причина ненормальности или безумия людей состоит в расхождении между сущностью и личностью. Чем лучше человек знает, что он такое, тем ближе он к мудрости. Чем больше его воображение о себе расходится с тем, что он есть на самом деле, тем он безумнее. В начале этой главы мы изучали органические ненормальности, то есть как если бы мы говорили, например, о больных ослах и больных лошадях. Теперь мы рассматриваем проблему совершенно здоровых ослов, которые думают, что они кони, и совершенно здоровых коней, которые думают, что они ослы. Это предмет современной психологии.

Существует, однако, одна возможность излечения этой мании. Это существующая в человеке возможность стать сознательным в своем существовании и своем отношении к окружающей вселенной. Потому что в момент, в который он сознателен в своем существовании, он знает, чем он является и чем он не является - то есть, он знает разницу между его сущностью и личностью. В этот момент он знает также и то, что находится в нем и что находится вне его - то есть он знает себя и свое отношение к миру.

Таким образом, самовоспоминание, и только самовоспоминание позволяет человеку сбросить наружную кожу личности и начать ощущать себя и действовать свободно из своей сущности, то есть быть самим собой. На этом пути он может отделить себя от притворства и подражания, порабощавших его с детства, и вернуться к тому, чем он на самом деле является, вернуться к своей собственной сущностной природе. Такое возвращение к сущности сопровождается особым чувством свободы и облегчения, непохожим ни на какое другое, и которое как раз и может быть движущей силой, необходимой для выполнения совершенно новых задач, встающих перед этим освобожденным человеком.

Знаменитая тема ибсеновского "Пер Гюнта" - "Человек, будь честен с самим собой" - на самом деле является самым первым и обязательным требованием на пути сознания и саморазвития. Потому что пока человек не найдет себя самого, не найдет свою собственную сущностную природу и судьбу, и не начнет с них, все его усилия и достижения будут построены только на песке личности и при первом серьезном шоке все строение развалится, при этом, возможно, погребя под обломками его самого.

В человеке, который уже развивается, личность служит сущности. Как только сущность становится слугой личности, то есть как только природная сила и талант человека поставлены на службу его ложной картинке самого себя, внутренний рост прекращается, сущность со временем чахнет и делается неспособной к дальнейшему росту. Единственный способ, которым можно остановить такое увядание сущности и вернуть ее к жизни - это лишь с помощью самовоспоминания, то есть намеренным развитием самопознания и самосознания.

Что под этим подразумевается?

В главе о функциях различных желез мы видели, что они связаны и объединены не только потоком крови, но потенциально и другим способом. Они могут быть объединены в другом порядке некой неиспользуемой частью нервной системы. Функционирование этой новой связи между железами дало бы человеку возможность сознавать себя. Так же как его субъективным ощущением потока крови является чувство телесного тепла, так же и субъективным ощущением этой нервной системы, если бы она работала в полную силу, было бы само-сознание. Это та новая функция, которая, осмелимся сказать, должна вступать в действие в расцвете жизни. 

Мы сказали, что сущность человека является совокупностью его потока крови, всей крови, протекающей через него от зачатия до смерти. Теперь мы можем сказать, что душа человека являетя совокупностью моментов самосознания за все время его жизни, или совокупностью всей сверхтонкой материи, которая протекала через эту его неиспользуемую нервную систему.

Но здесь мы оказываемся в затруднении, поскольку признали, что такие моменты являются исключительно редкими, несколько за год или даже за всю жизнь. Обычно человек 1не0 является сознательным в своем существовании. Энергия не протекает через эту систему вовсе. Моменты самосознания, которые человек может испытывать в обстоятельствах сильного стресса, большой радости, боли, страдания, трудности или лишения, являются на самом деле лишь моментами, и исчезают сразу, как только приходят. Так что даже если их все подытожить, они практически сведутся к нулю, точно так же, как два десятка точек еще не составляют измеримой величины.

Где же здесь душа человека? Нам не остается ничего иного, как признать, что обычный человек еще не создал душу. Она еще должна быть создана.

Психология по определению является знанием или мудростью о душе. Но если человек не имеет души, тогда все, что в наше время считается психологией - вовсе не психология. Все, что проходит под этим названием, на самом деле является психиатрией, то есть изучением болезней души или состояний отсутствия души. Истинная психология, поэтому, это изучение того, чего еще не существует; это изучение искусства создания души.

Мы говорили о сущности, личности и душе. Теперь у нас есть возможность понять отношение между этими различными сторонами человека. "Мир" отдельного человека окружен другими мирами той же шкалы, пронизан меньшими мирами клеток и молекул, включен в состав больших миров Природы, Земли, Солнечной Системы, и так далее. Из этих других миров он получает питание в форме материальной пищи, воздуха и восприятий всех видов. Мы уже видели, как разные периоды жизни, с их различными условиями и доминированием различных функций, используют питание, специально приспособленное для той или иной стороны человека. Особенно это касалось различных сторон его физического организма. Теперь встает вопрос роста других частей человека, помимо этого тела, то есть его сущности и его души.

Мы только что сказали, что когда человек по-настоящему усваивает и понимает что-то, это входит в него и становится частью его. Конечно, человек может приобрести вкус к жестоким или извращенным впечатлениям, которые, постепенно проникая в сущность, могут привести ее со временем к порче. С другой стороны, восприятия высших миров, высших сил, высших идеалов, высших возможностей, или, напротив, ужасные или болезненные впечатления, полученные определенным образом, будут питать и обогащать сущность. Если такие восприятия постоянно проникают в человека и усваиваются им, сущность начинает расти.

В то же время, каждый тип сущности должен питаться по-своему. Различные физические типы, обрисованные нами в Главе 10, были именно типами сущности. То, что составляет истинную пищу для сатурнианской сущности, будет бесполезно для марсианской, и наоборот. Подвиги выносливости, которые будут обогащать сущность одного человека, могут притупить сущность другого, тогда как утонченность, делающая сущность этого другого более чувствительной, будет лишь ослаблять сущность первого. Поэтому каждый человек должен научится чувствовать для себя, что питает его сущность, что делает его более самим собой.

Неусвоенные восприятия, не пригодные для питания сущности, будут отражаться от ее поверхности в виде личности, так же как солнечные лучи, не усвоенные Луной, отражаются от нее к нам в виде ее заимствованного "света".

Далее, так же, как восприятия, усвоенные правильным образом через чувства тела, могут питать сущность и изменить ее природу, так и более тонкие материи, накапливаясь в сущности, могут питать эмбрион души. Сами восприятия высших миров и возможностей, или восприятия боли, страдания и большой опасности, глубоко усвоенные сущностью человека, могут пробудить в нем стремление стать сознательным в своем существовании и отношении к вселенной. Если человек получает этот вид питания достаточно долго и непрерывно, это может даже привести его к прямым усилиям стать сознательным. А эти усилия, в свою очередь, при везении и в правильных условиях, могут со временем вызывать все более частое повторение моментов самосознания и их возрастающую длительность. Так рождается душа.

Такой рост сущности и рождение души будет означать изменение всего бытия человека, внутреннее накопление энергии и силы. И как отражение восприятий в виде личности мы нашли аналогичным отражению луной солнечного света, так внутренняя трансформация впечатлений для создания души будет напоминать процесс, при котором тело светит своим собственным светом. Оно будет аналогично Солнцу.

САМО-ВОСПОМИНАНИЕ, СОЗНАНИЕ, ПАМЯТЬ

Если само-воспомиинание столь желанно, почему его так трудно достичь?

Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны снова и более детально рассмотреть идею внимания. Потому что возможность высших состояний сознания в человеке прежде всего зависит от некоторых тонких материй, вырабатываемых телом, когда оно подчинено его вниманию.

Процесс пищеварения в человеке состоит из последовательного разрежения вбираемой пищи, воздуха и впечатлений; а ту тонкую материю, о которой мы говорим, можно считать конечным продуктом этого разрежения в обычных условиях. В отличие от плоти или крови, которые состоят из клеток, эту материю можно представить в молекулярном состоянии - то есть в таком же состоянии, как газы или запахи. Поэтому она чрезвычайно неустойчива, летуча и трудноуловима.

В человеке, однако, она может быть подчинена психологическому контролю, и этот психологический контроль - внимание. Контролируемая вниманием, эта материя становится потенциальным проводником самосознания.

В обычном состоянии человека - то есть когда он действует как машина, когда его внутренние процессы проходят совершенно независимо от его воли или желания - эта тонкая материя подчиняется законам, управляющим всей свободной материей в молекулярном состоянии. Она рассеивается от него во всех направлениях, или в направлениях, которые "захватывают его внимание". В тот самый момент, когда эта тонкая материя вырабатывается, или с очень недолгой задержкой, она в той или иной форме уходит от него. Потому что удерживание ее или накопление требует 1воли0, которой он от природы не имеет, и вызывает внутреннее напряжение, выдерживать которое можно только при большом знании себя и самоконтроле.

Это рассеивание от человека его тончайшей энергии может принимать разные формы. Оно может уходить от него в здоровой форме как половая энергия; вырываться из него в нездоровой форме как злоба или раздражение; вытекать из него как зависть или жалость к себе. Самым же обычным образом она просто распыляется от него, создавая любопытное психологическое состояние "зачарованности", при котором человек совершенно теряет свою индивидуальность в беседе, в деле, в друге, во враге, в объекте, в мысли или ощущении. Эта "зачарованность" является просто следствием истечения тонкой материи из человека в направлении, определенном его типом и личностью, и при этом утягивания за собой его внимания. В крайних случаях это высасывание внимания может быть настолько полным, что человеческое тело лишается на это время даже зачатков психической индивидуальности. Эта зачарованность является самым обычным из всех способов траты этой тонкой материи творческой энергии человека. Фактически, она является постоянным состоянием человека, и по одной этой причине совершенно неразличима и обычно невидима.

Для более тонких и производительных видов своей деятельности человек приучается с помощью внимания удерживать эту "зачарованность" в определенном направлении. Например, хороший сапожник остается в течение часа "зачарованным" изготовлением пары туфель, политик остается "зачарованным" произнесением своей речи, женщина остается "зачарованной" письмом, которое она пишет другу. Без этого элементарного удерживания внимания в одном направлении не может успешно выполняться никакая, даже самая простая, работа.

Поэтому существует три основных формы обычной траты или рассеивания этой тонкой материи. Исходящий поток может просто перетекать от объекта к объекту, от картины к звуку, к мысли, по мере того, как то или иное явление захватывает внимание. Кроме того, истекающий поток может быть привлечен чем-либо, что требует сильного удержания внимания - любимый человек, раздражающий человек, интересная книга, резкий звук, и так далее. Или, наконец, простым усилием внимания этот поток может быть удержан на некоторое время в одном желаемом направлении.

Как мы уже сказали, эти различные способы естественной траты тонкой материи означают различные формы работы этой отдельной функции - чисто механическую, эмоциональную и намеренную. Более того, они характерны для трех различных процессов, и дают три совершенно разных цепи последствий.

Вместе с тем все они механичны, и всех их объединяет одна главная черта, состоящая в том, что внимание в них позволяет приложить тонкую материю, приносящую сознание, только к одной вещи в один момент времени. Это обычное состояние человека. Он может быть осведомлен только об одной вещи в один момент времени. Он может сознавать либо человека, с которым говорит, либо свои собственные слова; он может сознавать либо чье-то чужое горе, либо боль в своем собственном теле; он может сознавать либо окружающую обстановку, либо свои собственные мысли. Но, за исключением очень редких случаев, он не сознает одновременно своих собственных слов и человека, которому он их адресует; своей собственной боли и чьей-то чужой; своего окружения и своих мыслей о нем. Таким образом, все сознание человека в его обычном состоянии может быть определено как "зачарованность". Поскольку, начиная сознавать какое-либо внешнее явление, он теряет сознание самого себя, а начиная сознавать что-либо в себе, он теряет сознание внешнего мира - то есть он становится "зачарованным" одной вещью, внутренней или внешней, исключая при этом все остальное.

Конечно, жизнь каждого человека содержит отдельные моменты разделенного внимания, и если бы этого не было, мы совсем не имели бы указаний на то, как развиваться. Например, одной из причин той необычайной власти, которую имеют над человеком ощущения любви и пола, является то, что в некоторых обстоятельствах они вызывают напряженное разделение внимания между самим собой и другим человеком. Это поистине предвестие следующего уровня сознания. Но если это ощущение приходит к совершенно неподготовленному человеку - оно чисто случайно, и не может им управляться.

Одним из главных умений, которым обучают школы четвертого пути, является намеренное разделение внимания между самим собой и окружающим миром. Длительной практикой и постоянной тренировкой воли тонкая материя сознания удерживается от непрерывного течения в одном направлении, и разделяется так, что одна часть возвращается к самому себе, а другая направляется вовне, к тому, что человек изучает или делает. С помощью разделенного внимания студент четвертого пути учится сознавать себя, говорящего с другим человеком, себя, находящегося в определенной обстановке, себя, действующего, чувствующего или думающего в отношении с внешним миром.

Таким способом он учится помнить себя, вначале отдельными моментами, а затем с возрастающей частотой. И по мере того, как он учится вспоминать себя, его действия приобретают осмысленность и согласованность, невозможные для них раньше, когда его сознание двигалось лишь от одной зачарованности к другой.

Характерной чертой этого второго состояния, само-воспоминания, является разделенное внимание. Существует несколько странных вещей в этом состоянии. Во-первых, по некоторым космическим причинам, никто не может ни пытаться проделывать его, ни практиковать, пока ему не скажут о нем и не объяснят его. Во-вторых, каждый нормальный человек, в момент, когда оно ему объясняется, имеет достаточно воли и энергии, чтобы уловить мгновенный проблеск того, что оно означает. Если он хочет, он может в тот момент, когда он слышит о нем, сознать самого себя в своем окружении - самого себя, сидящего в кресле и читающего о новой идее.

Но это само-воспоминание не может быть повторено или поддержано ничем иным, кроме его сознательного усилия. Оно не может произойти само по себе. Оно никогда не может стать привычкой. И в момент, когда идея само-воспоминания или разделенного внимания забыта, все усилия, какими бы искренними они ни были, снова превращаются в "зачарованность", то есть в сознание одной вещи в один момент времени.

Поэтому необходимо отметить, что усиленное внимание, приложенное к выполнению какого-либо задания, к физическому сознанию своего тела, к умственным упражнениям того или иного рода, к наблюдениям или представлениям чего-то, и даже к глубоким эмоциям, само по себе не составляет само-воспоминания. Потому что все это может быть сделано и с неразделенным вниманием, то есть можно быть "зачарованным" заданием, физическим сознанием, умственным упражнением, или эмоцией, и неизбежно стать настолько зачарованным этим моментом, что уже невозможно будет разделить внимание между деятелем или наблюдателем в самом человеке и тем, что он наблюдает или на что он действует.

Нужно отметить другой любопытный психологический казус, связанный с моментом, когда человек впервые слышит о само-воспоминании. Если он ассоциирует его с чем-либо, что он слышал или читал раньше, с какими-то религиозными или философскими, или восточными понятиями и названиями, с которыми он уже знаком, то эта идея немедленно исчезает для него, теряет свою силу. Потому что она может открыть ему новые возможности только как совершенно новая идея. Если она связывается с какими-то знакомыми ассоциациями, это значит, что она вошла в ложную часть его ума, где к ней будет приклеен ярлык, как к любому другому отрывку знания. Шок потерян, и только с большим трудом может этот человек снова вернуться к той же возможности. 61

61. Чрезвычайная неуловимость этого нового психологического состояния, первого из открытых человеку сразу за рамками его обычного состояния, хорошо разбирается в Главе 7 "В поисках чудесного" П.Д.Успенского, где автор с большой точностью описывает собственные эксперименты и переживания, когда он впервые услышал об идее само-воспоминания.

Когда человек впервые слышит о само-воспоминании, то, если он принимает это всерьез, перед ним сразу же открывается все многообразие новых возможностей. Он не может понять, почему он никогда раньше не думал об этом. Он чувствует, что должен делать только это, и все его сомнения, притворства и трудности исчезнут, и все, что до этого он считал совершенно недостижимым, станет для него возможным и легким. Вся его жизнь преобразится.

В этом чувстве он одновременно и прав, и неправ. Он совершенно прав в своей вере в то, что если бы он мог помнить себя, то все изменилось бы именно так, как ему это представляется. Не видит он лишь огромного сопротивления в самом себе к овладению этим новым состоянием. Он не понимает, что для того, чтобы достичь само-воспоминания как постоянного состояния, или хотя бы частого повторения его моментов, он должен совершенно перестроить свою жизнь. Потому что для выполнения этой задачи потребуется большая часть тонкой материи, которую может сохранить или произвести его машина, вся воля и внимание, которые он сможет развить самым постоянным упражнением. Он должен будет бороться и, в конце концов, отбросить все психопатические виды сжигания этой тонкой материи, которые ныне составляют такую знакомую и, как кажется, необходимую часть его жизни - злобу, раздражение, возмущение, жалость к самому себе, все виды страхов, все виды мечтаний, все способы, которыми он гипнотизирует себя в состояние удовлетворенности жизнью такой, какая она есть. Превыше всего он должен хотеть помнить себя, постоянно и непрерывно, независимо от того, как больно и неудобно ему будет при этом, и как ни неприятны вещи, которые он увидит в себе и других людях. Потому что в тот момент, когда он перестает хотеть помнить себя, он теряет - по крайней мере, на некоторое время - способность это делать.

Таким образом, само-воспоминание, или практика разделенного внимания, - хотя с первого взгляда может показаться чрезвычайно простой, легкой и очевидной - на самом деле требует полной перестройки всей жизни человека и его точки зрения, как на себя самого, так и на других людей. Пока человек думает, что он может изменить себя или изменить других людей, пока человек верит, что он способен делать, то есть делать вещи другими, чем они есть на самом деле,- как во внешнем мире, так и во внутреннем, - состояние само-воспоминания будет отходить от него тем дальше, чем больше он делает усилий достичь его. Что сначала казалось совсем рядом, за углом, позже начинает казаться бесконечно далеким, совершенно недостижимым.

И может потребоваться еще много лет борьбы и неудач, прежде чем человек придет к удивительному психологическому факту, который в действительности связан с очень важным законом. Этот факт в том, что хотя чрезвычайно трудно разделить свое внимание на две части, оно намного легче разделяется на три части; и хотя чрезвычайно трудно помнить одновременно и себя, и свое окружение, может оказаться намного легче помнить себя и свое окружение в присутствии чего-то еще.

Как мы видели, ни одно явление не создается двумя силами: каждое явление и каждый реальный результат требует трех сил. Практика самовоспоминания или разделения внимания связана с попыткой создать определенное явление - рождение сознания в самом себе. И когда это начинает происходить, внимание, с облегчением и радостью, различает не два, но три фактора - его собственный организм, объект эксперимента; обстановку, которая окружает этот организм в данный момент; и нечто постоянное, что находится на неком высшем уровне по сравнению с двумя первыми, и что одно может определить отношение между ними.

Что это за третий фактор, о котором нужно помнить? Каждый человек должен найти его для себя сам, определить для себя его форму - его школа, его учитель, его цель, принципы, которые он изучил, Солнце, некая высшая сила во вселенной, Бог. Он должен помнить, что он сам и его окружение оба существуют в присутствии высших сил, оба залиты небесным влиянием. Зачарованный, он целиком поглощен деревом, которое видит: с разделенным вниманием, он видит и дерево, и самого себя, смотрящего на него: помня себя, он сознает дерево, себя, и беспристрастно светящее на них Солнце.

Мы говорили о минеральном мире, клеточном мире, молекулярном мире и электронном мире. Местоположение человека, его проблемы, окружение, трудности существуют в материальном, клеточном мире - это пассивная сила; самая тонкая энергия сознания, направляемая его вниманием, существует в молекулярном мире - это активная сила: а то, что может разрешить вечную борьбу между этими двумя мирами, может происходить только из еще более высшего мира - мира Солнца, электронного мира. Как солнечный свет, который все объдиняет и проникает во все, вместе и создавая, и растворяя индивидуальность, этот третий фактор должен быть таким, чтобы при воспоминании о нем вспоминающий объединялся со своим окружением, вместе и приобретая, и теряя отдельную индивидуальнось.

Если человеку удастся открыть такой третий фактор, то 1са1мовоспоминание0 становится для него возможным, и может принести даже намного больше того, что оно обещало вначале.

Поэтому само-воспоминание всегда должно содержать три принципа, три вещи, которые нужно помнить. И если человек пребывает в одиночестве, и занят какой-то внутренней задачей, то тогда небходимо помнить три мира в себе, три места в себе.

Этим разделением внимания на три тонкая материя, которая является носителем творческой силы человека, разделяется на три потока - один направлен на правильное действие во внешнем мире, другой - на создание связи с высшими силами, а третий удерживается в самом себе. То, что удерживается в самом себе, может со временем кристаллизоваться в постоянный орган самосознания, то есть в душу.

Вместе с тем нужно помнить, что где бы ни соединялись три силы, существует возможность шести порядков и шести процессов. Поэтому может быть само-воспоминание для разрушения, само-воспоминание для исцеления, само-воспоминание для преступления. И превыше всех - единственное истинное само-воспоминание, само-воспоминание для перерождения. Для этого, очевидно, человек должен поместить те скрытые и высшие силы первыми, себя и свою душу пассивно им на служение, вызывая в результате то изобилие жизни и света, к которому стремится только этот процесс. 

Теперь мы можем перейти к отношению между сознанием и памятью.

Обычная память - это некий импульс, который движется по кругу человеческой жизни только в одном направлении времени. Он возникает из момента сильного сознания; если нет сознания, то не образуется никакой памяти. Память - это след потенциального само-воспоминания.

Здесь возможна очень точная аналогия. По отношению к одномерной линии телесной жизни человека его сущность является двумерной - она соединяет воедино все точки этой линии, создавая поверхность. По отношению к поверхности сущности человека душа была бы трехмерным телом, потому что она не только соединяла бы все различные точки его жизни и всю поверхность его сущности, но она добавляла бы к ним совершенно другие возможности и способности, существующие в еще одном измерении. Давайте представим этот круг телесной жизни человека сделанным из проволоки, соединяющую поверхность его сущности - металлическим диском, а потенциальную душу - неким твердым клином, изолированным поперечным сечением которого является сущность. Явления сознания будут теперь точно аналогичными явлениям тепла.

Наше обычное ощущение жизни является как бы точкой слабого тепла, проходящей вперед по окружности. Но представим себе момент сознания, скажем, в возрасте пятнадцати лет. В этой точке проволока становится горячей. Импульсы тепла проходят вдоль проволоки в обоих направлениях от этой точки. Но, как естественно для восприятия, проходящего от этой точки вдоль проволоки вперед, как мы привыкли двигаться во времени, эти импульсы всегда будут выглядеть приходящими сзади, то есть из прошлого. Проводимость тепла или памяти в другую сторону, то есть к раннему возрасту, будет неизвестна нам из-за нашего способа восприятия. И к тому же, чем дальше мы отходим от момента сознания - этой нагретой точки - тем слабее будут проявляться эти импульсы. Память, как все мы знаем, будет постепенно угасать.

Вместе с тем, хотя память о сознательных моментах действительно обнаруживает тенденцию к угасанию, важно понять, что это угасание не является следствием времени, прошедшего после события. Наша главная иллюзия о памяти в том, что нам кажется, что она разрушается со временем так же, как одежда или здания. Это не так. Она разрушается от недостатка питания. Память вырабатывается сознанием, и сознание должно питать ее, то есть ее нужно сознательно подпитывать.

На самом деле память - это явление, не подверженное законам времени. Для человека, который начнет по-настоящему понимать это, откроются новые миры, и он увидит на практике, как войти в эти миры и овладеть ими.

Давайте сначала проследим, как память теряется, а затем, как она может быть развита и возвращена к жизни.

Как мы уже сказали, самая обычная причина потери памяти - это просто небрежность и недостаточное питание. Обычный человек в обычных обстоятельствах не делает никаких усилий, чтобы поддерживать воспоминания живыми, питать их, вызывать их снова, или просто обращать на них внимание. Несмотря на всю их сладость или болезненность, так что по самой силе эмоции они запечатлеваются в его сознании, со временем они обычно исчезают. Это пассивная потеря памяти.

Но существует также и активное разрушение памяти. Оно состоит в замене памяти воображением, или, проще говоря, ложью. Например, во время прогулки по улице я встретил знакомого. Сначала встреча может сохраняться в моем уме совершенно ясно - что сказал я, что сказал он, как он выглядел, и так далее. Но придя домой, я пересказал этот случай своей семье. При этом я сделал всю сцену гораздо более занимательной и драматической - я сделал свои собственные замечания немного умнее, его - немного глупее; я намекнул что-то о его привычках; может быть, я ввел еще одно действующее лицо, или переделал беседу, чтобы включить в нее шутку, которую услышал вчера. В конце концов, я уже больше не помню эту сцену такой, как она была, 1но0 только как я ее пересказал. Воображение и ложь разрушили память.

И если я провожу таким образом всю свою жизнь, тогда, конечно, через нескольких лет для меня будет совершенно невозможно отличить то, что со мной действительно случилось, от того, что я хотел бы, чтобы случилось, или боялся, что случится, или что случилось с другими, или о чем я просто читал. Таким способом память разрушается активно. Разница в том, что если память, потерянная по небрежности, все еще остается нетронутой, хотя и похороненной, и с большим трудом может быть восстановлена, то память, разрушенная ложью, испорчена навсегда, если не уничтожена окончательно.

Так же, как свободная циркуляция крови по всему телу необходима для физического здоровья и роста, так и свободная циркуляция памяти по всему длинному телу жизни человека необходима для здоровья и роста сущности. Где циркуляция крови затруднена, где органы блокированы или пережаты для ее течения, туда неизбежно наносит удар болезнь. Также и во временно'й последовательности жизни. Те годы, месяцы, случаи или отношения, которые мы не хотим помнить, начинают гнить за недостатком понимания. Образуется некая блокада, развивается некий "комплекс", и без нашего ведома о том, что происходит, все наше настоящее может быть отравлено тем, что мы не помним.

Отдельные современные психологические системы уже различили эту связь между свободной циркуляцией памяти и психическим здоровьем. Некоторые на самом деле утверждают, что поток памяти может быть даже повернут в обратную сторону, во время, предшествующее рождению. Пациенты под гипнозом, казалось, описывали ощущения эмбриона в матке. А один пациент, о котором упоминает доктор Денис Келси, даже говорил о неком еще более раннем состоянии: "Было темно, но при этом заполнено цветами неописуемой красоты; была полная тишина, но при этом все место заполнено райской музыкой; все было неподвижно, но при этом все дрожало и трепетало."

Что, однако, было упущено этими системами - это то, что память не может быть восстановлена каким-либо механическим методом или лечением, но только сознательно, волей и пониманием.

Поэтому воображение, самовоспоминание, память означают сознательную работу соответственно над будущим, настоящим и прошлым.

Каким же образом можно возвращать к жизни и использовать воспоминания? Только оживляя их намеренно и сознательно. Предположим, у меня есть особая причина к тому, чтобы вспомнить встречу с какими-то людьми - мне кажется, что я совершил ошибку в отношениях с ними, или не смог воспользоваться возможностью, которую они предлагали, и поэтому для меня очень важно восстановить эту сцену правильно. Осторожно, с вниманием, я начинаю разматывать клубок памяти. Я вспоминаю себя стучащим в дверь комнаты, где они находились, ощущающим дверную ручку, входящим, садящимся. Я вспоминаю положение, в котором они сидели, стулья, мебель, картины на стенах, как падал свет из окна на всю обстановку. Затем я вспоминаю, что я сказал, мой голос, как я себя чувствовал, как они реагировали, что они сказали, и так далее. Постепенно, если я могу удерживать внимание, все мои различные чувства - зрение, слух, осязание, настроение - начнут делать свои вклады в виде отдельных воспоминаний, и понемногу эта сцена вновь будет разыграна внутри меня точно так же, как она происходила на самом деле. И заодно со всем этим снова произойдет моя ошибка. Я вижу ее вполне ясно: она стала сознательной.

Могу или нет я в настоящем исправить положение, или воспользоваться упущенной возможностью, это другой вопрос. Это исправление может занять очень много времени, и даже может быть невозможным в этой жизни. Но главное, что сознание было возвращено в прошлое. Теперь я более сознателен по отношению к этому случаю, чем когда он происходил. Этим способом, намеренным воспоминанием, всегда можно прибавлять дополнительные моменты сознания к тем, что появились естественно в потоке времени. И этому процессу - делания прошлого сознательным - нет предела.

Теперь, если этих точек усиленного сознания стало в круге жизни достаточно много, мы можем представить их как достаточное количество тепла, выработанного для воздействия на сущность человека, и даже, со временем, на тело его души. Хотя, конечно, эта задача нагревания чего-либо, имеющего больше измерений, чем-то, имеющим меньше, - например, диска проволокой, или сущности личностью, - должна быть неимоверно трудной. Если представить далее, что тепло нужно передать от поверхности сущности к телу души, то становится очевидной та же самая диспропорция.

Такой метод нагревания явно неосуществим. И таким же образом, эта идея создания сознания в душе, так сказать, исключительно снизу противоречит всем человеческим верованиям и всему человеческому опыту. Мы должны предположить, что усилия человека стать сознательным могут рано или поздно привести его в контакт с источником тепла или сознания, находящимся выше. Этот источник сознания нужно искать в мире большего количества измерений.

И на самом деле, практика ясно показывает, что даже сама идея сознания, проникая глубже в сущность человека, заставляет его искать людей более сознательных, чем он сам, и "школы", руководимые такими людьми. Таким образом, этот его особый интерес будет действовать как бы магнетически, притягивая его к тем, в чьем присутствии он может действительно приобрести больше сознания. И если это поистине сущностный интерес, он не даст ему покоя, пока он не найдет их.

Далее, если какой-то человек начинает приобретать даже зачатки постоянного сознания, или души, то совершенно определенно, что эта душа, благодаря ее проникновению в другое измерение, могла бы связать его с некоторым уровнем вселенной, где космическая творческая энергия имеется в неограниченном количестве и откуда он может черпать ее для повышения своего сознания до предела выносливости. Возвращаясь к нашему раннему объяснению, мы можем предположить, что душа могла бы связать человека непосредственно с материей в молекулярном состоянии, с бесконечным миром молекулярной энергии.

Поэтому в погоне за сознанием нужно понимать, первое, что человек должен делать все сам - то есть он должен проникать на другой уровень исключительно своими собственными усилиями: и второе, он не может ничего делать сам - то есть все его желание должно состоять в том, чтобы установить контакт с высшими источниками и уровнями энергии. Потому что пока ему это не удастся, он ничего не получит и не может получить.

В любом случае, мы можем теперь видеть проявления различных уровней или степеней сознания. Как мы заметили ранее, моменты сознания в круге телесной жизни наделяют человека сильной памятью на весь остаток его жизни, а также, теоретически, вырабатывают импульсы, идущие назад, в направлении рождения. Однако, если это влияние сознания начинает проникать в сущность, то происходят более значительные изменения. Если проволока остывает почти мгновенно, то пластинка металла может оставаться горячей гораздо дольше. Так и сознание, проникшее в сущность, в отличие от кратких моментов сознания в круге телесного существования, уже имеет некоторую длительность, некоторую прочность. Его уже нельзя неожиданно утратить. Более того, оно будет излучать тепло во всех направлениях, нагревая всю сеть параллельных или пересекающихся кругов, которые, как мы знаем из взаимосвязей человеческих жизней, сплетены в некую твердую и неразрывную массу. Таким образом, контакт или присутствие человека с такой сущностью может на самом деле повысить сознание тех, кто вошел в сферу его излучения или влияния.

Если же нагреется все внутреннее тело, то есть если кто-либо создаст в себе из накопленного материала сознания сознательную душу, то результатом будет огромное изменение. Прежде всего, горячее тело может сохранять тепло в самом деле очень долгое время. Для такого человека сознание станет уже постоянным центральным пламенем его бытия. Кроме того, оно будет охватывать своим излучением огромную по широте область, возможно, в тысячу раз большую, чем нагревается излучением одной сущности.

Таким образом, мы получили основу для классификации людей в соответствии с их уровнем сознания. Первое, существует огромная масса обычных людей, в которых сознание, если существует вообще, появляется лишь на короткое время и случайно по ходу телесной жизни. Второе, существуют те, у кого идея сознания проникла в сущность, и, таким образом, приобрела длительность и прочность. И наконец, есть маленькая горсточка людей, рассыпанных по всей истории и всему миру, которые создали для себя сознательные души; у которых самосознание постоянно, и которые этим сознанием способны оказывать влияние и просвещать тысячи или даже миллионы других людей.

И в конце концов, оставаясь невидимыми, могут существовать люди сознательного духа.

Истинная история человечества - это история влияния этих сознательных людей.

ИГРА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ТИПОВ

Девять десятых всех вопросов обычной психологии, и еще больший процент всех сюжетов литературы, драматургии, поэзии и легенд происходят из взаимной игры человеческих типов, то есть взаимной игры различных типов сущности. От самой зари своей истории человек остается зачарованным этой тайной, наполняющей всю его жизнь надеждой, завистью, страхом, болью, восхищением и желанием, и объяснение которой всегда ускользает от него.

Все типы одинаково необходимы в мире, и без какого-то из них жизнь очевидно была бы беднее, если не вовсе невозможна. Почему же некоторые типы определенно несовместимы, а другие непреодолимо притягиваются друг к другу? Почему некоторые хотят еще больше быть тем, что они есть, тогда как другие не переставая жаждут стать своей противоположностью? Почему некоторые типы понимают друг друга лишь в присутствии какого-то третьего? И так далее, и так далее.

Все это необъяснимо, пока мы не начнем изучать Человечество как один космос, и рассматривать эти различные типы людей как его равно насущные, но совершенно различные функции - все со своими собственными внутренними способностями, возможностями, слабостями, и сродствами с разными частями вселенной.

Но перед этим давайте суммируем все то, что мы уже установили о природе космоса вообще. Космос является совершенным созданием, сотворенным по универсальной модели, и содержащим в себе все возможности, включая возможности самосознания и самотрансформации. Он состоит из трех частей, каждая из которых получает отличный от других вид пищи или питания извне; и имеет шесть главных функций, которые переваривают, преобразуют, используют и соединяют эти три пищи, создавая из них всю энергию, материю и понимание, на которые этот космос способен. Эти шесть функций и три пищи вместе производят различные внутренние процессы, развивающиеся в соответствии с законом музыкальных октав, в котором функции символизируют полные ноты, а пищи входят в известных полутонах.

Когда мы изучали Солнечную Систему в виде такого круга с девятью точками (глава 6,II), мы видели, что шесть ее функций были выражены видимыми планетами, тогда как полутона заполнены неким родом "невидимой" силы или влияния. Если представить человечество в виде такого же круга, то мы можем расположить на местах планет соответствующие им планетные типы, а эти "пищи" будут тем, чем питается отдельный человек, а именно, материальная пища, воздух, и создаваемые светом впечатления внешнего мира.

Вместе с тем, однако, мы должны помнить, что каждая из этих "пищ" должна иметь один обычный или несознательный аспект, в котором она усваивается обычным несознательным человеком, и некий сознательный аспект, в котором она служит пищей людям, уже достигшим сознания. "Сознательная пища" нам неизвестна, но мы должны предположить, что это та форма, в которой людям становится доступной божественность, и в которой она иногда добивается успеха в трансформации их из их природного состояния. Три вида "сознательной пищи" ясно различены в Новом Завете под именами "хлеб насущный", "дыхание жизни", "свет мира". Возможно, будет правильнее, если мы скажем, что одни и те же три вида пищи, доступные человечеству, обычно кажутся несознательными для несознательных людей, но видятся как сознательные сознательным людям.

Однако, больше всего нас здесь интересует связывающая эти разные функции внутренняя циркуляция, которую в Солнечной Системе мы установили как циркуляцию света, или "шкалу яркости". Мы приняли Солнце как абсолютный свет, который с уменьшающейся яркостью отражается Луной, Венерой и Меркурием внутри орбиты Земли, а затем, за пределами ее орбиты, с возрастающей яркостью Сатурном, Марсом и Юпитером. Луна, Венера, Меркурий, Сатурн, Марс, Юпитер представляли определенный порядок циркуляции. Если мы заменим планеты планетными типами, то получим такую же циркуляцию между лунным, венерианским, меркурианским, сатурнианским, марсианским и юпитерианским типами людей. И как мы видели в предыдущей части, такая свободная циркуляция принесет здоровье, рост.

Таким образом, все человечество связывает некая циркуляция, протекающая через все типы, из которых она состоит, но в определенном порядке. Эта циркуляция не является временной; она не развивается с течением времени, но пересекает время во всех направлениях и связывает воедино все части и эпохи жизни человечества. И она несет отдельных людей на своей приливной волне, как поток крови несет в себе красные тельца, из которых состоит.

До сих пор, изучая типы, мы рассматривали их как установившиеся, статичные и неизменные. И изучая железы, из которых происходят их характерные черты, мы видели, как они неизбежно должны, в их статическом состоянии, воздействовать друг на друга. Мы видели, что лунный и марсианский типы, как поджелудочная и надпочечная железы, являются естественным дополнением и антитезой друг друга, и что марсианский и меркурианский, как надпочечники и щитовидка, составляют пару естественных соперников. От людей в механическом состоянии можно вполне ожидать всех этих реакций.

Как мы сказали ранее, самое первое требование к человеку на пути развития - это отказаться от притворства и подражания, выявить свои истинные реакции, выявить природу своего типа, и стараться жить соответственно. Он должен научиться быть самим собой.

Но эта циркуляция, о которой мы теперь говорим, относится к чему-то совершенно иному - она относится к возможности движения для человека, возможности бегства от ограничений своего типа и перехода в другую функцию человечества.

Когда мы думаем об этом практически, мы понимаем, что это не может произойти за время одной жизни человека. Сатурнианский мальчик, долговязый и худой, поглощенный своим внутренним миром, не изменяется в марсианского мужчину, маленького, пылкого "экстроверта". То тело, в котором человек родился, более или менее остается тем, чем оно было, и развивает те же черты, которые начало развивать.

Эта циркуляция, поэтому, должна относиться к некому космическому движению на шкале человечества, а в отдельном человеке будет проявляться только как 1тенденция0. Но эта тенденция, внушенная ему космической циркуляцией человечества, будет представлять для него лично совершенствование, направление развития. Упрямый лунный тип должен приобрести теплоту и сочувствие венерианского; ленивый венерианский должен развить быстроту и живость меркурианского; беспокойный меркурианский должен научиться широте взгляда и мудрости сатурнианского: самоанализирующий сатурнианский должен достичь смелости и мощи марсианского; разрушительный марсианский должен усвоить легкость и привлекательность юпитерианского; а занимательный юпитерианский должен заново научиться холодной инстинктивной уверенности лунного - на неком высшем уровне.

Это не значит, что некоторые типы объективно лучше других, что человек переднего для меня типа на самом деле имеет большее преимущество в мире, чем человек моего типа. Этот следующий тип находится впереди только для меня, на моем личном пути. Все типы равны, все необходимы, и все пользуются одинаковой возможностью - движения или застоя. Что важно - это не стараться быть каким-то типом больше, чем другим, но быть уверенным в своем собственном типе, различимым среди других, и не кристаллизованным ни в одном. Более того, возможно, правильнее было бы представлять отдельных людей как смещающиеся триады трех последовательных типов, с центром тяжести в серединном типе - например, лунный-венерианский-меркурианский или сатурнианский-марсианский-юпитеранский, - чем как исключительно один тип.

В любом случае, если мы вспомним, что в масштабе Солнечной Системы циркуляция представляла увеличение и уменьшение яркости, мы увидим, что и это имеет психологическую параллель с тем, что уже было сказано о людях. Люди, как планеты, тоже находятся в движении, или потенциально движутся - либо к сиянию, либо к невидимости. Пересматривая в уме своих знакомых, всякий почувствует, что некоторые из них со временем все сильнее выражают себя, "выходят из себя", светят, становятся ярче; тогда как другие, напротив, становятся тише, менее демонстративными, менее плотскими, менее видимыми. В одном случае прогрессирует движение к сиянию, в другом - к невидимости. И наша странная циркуляция между типами, цифра 142857, показывает, как это происходит.

Весьма сомнительно, чтобы человек без помощи специальной работы школ смог на самом деле далеко продвинуться в направлении следующего типа. Но его отношение к другим типам, как к тем, что остаются позади, так и к тем, по направлению к которым он движется, может действительно варьироваться очень сильно. И это отношение служит показателем его бытия, его уровня сознания.

Самый элементарный, примитивный тип человека будет чувствовать реакции своего типа единственно нормальными, а проявления всех других типов будут казаться ему в корне неправильными и извращенными. Или, если он сам по себе слаб и неудачлив в жизни, он, наоборот, может чувствовать, что все его реакции неправильны, а реакции других типов более желательны. Оба случая представляют совершенно субъективного человека, человека без какой-либо тенденции к движению, занимающего на линии циркуляции неподвижную точку.

Человек большего развития заметит, что испытывает к некоторым типам естественную симпатию и понимание, а к другим - естественную антипатию и недостаток понимания. Он даже может смутно ощущать в себе самом совершенно различные и противоречивые реакции в разные моменты времени. Не догадываясь о причине, он будет иногда уставать от черт своего типа, наскучит своими собственными реакциями. И будет иногда замечать в себе единичные механические проявления того типа, к которому он движется. Венерианский почувствует вкус к бесцельному движению, меркурианский будет предаваться отвлеченным размышлениям, сатурнианский - давать волю марсианскому гневу, и так далее.

Такой человек уже стал менее субъективным, менее застывшим. Его бытие уже начало распространяться вдоль по линии, как вперед, так и назад, и он начинает смутно догадываться, что существует - хотя он и не может ее уловить - какая-то система типов. Однако его движение, если оно есть, все еще механично, то есть он движется в направлении лишь слабых или поверхностных проявлений следующего типа, и старается освободиться только от самых болезненных или скучных сторон своего собственного.

Следующая стадия развития, которая редко достигается без специальной помощи и подготовки, это стадия человека, который полностью понимает, что существует система типов, где все одинаково необходимы и ценны; который выяснил свой собственный тип и тот тип, в направлении которого он движется; и который делает сознательные усилия для того, чтобы отказаться от одного и достичь другого.

В таком человеке механические реакции между типами уже очень сильно изменились. Он будет принимать людей такими, какие они есть - потому что будет видеть истинную роль людей, которые до сих пор казались ему совершенно бесполезными и раздражающими. Его отношение к самому себе также совершенно изменится. Он будет относиться к некоторым механических чертам в своем типе как к тому, от чего он должен отделить себя, будет видеть их как нечто, что должно умереть в нем. И видеть все высшие возможности и ответственность переднего типа как нечто, что должно быть создано в нем намеренно, как нечто, что должно быть рождено. Поэтому он не будет принимать себя таким, какой он есть. Он будет постоянно занят выполнением двойной задачи, убивая в себе старое и рождая новое. Первое будет крайне болезненно, последнее - чрезвычайно трудно. Но он будет понимать, что эта боль и это усилие - именно то, что может выработать силу, которая придаст ему движение.

Такой человек уже имеет некоторое представление о всех частях этой линии, и при сознательном движении вместе с космическим током перед ним начнут открываться совершенно новые возможности. Более того, отрезая себя от слабой стороны пройденного типа, он обнаружит, что, тем не менее, он может взять с собой в сущность весь полученный от него опыт и понимание. При движении он не теряет ничего, кроме своей ограниченности. Поэтому у такого человека прогресс в постижении целого ускоряется в огромной мере. И он даже может, при везении и помощи, за одну жизнь пройти через задачи и накопить опыт нескольких различных типов. Его движение - это собирание опыта для расширения сознания.

На завершающей стадии этого движения, от юпитерианского снова к лунному типу - но теперь на неком высшем уровне, - появляется особенно интересная возможность. Потому что, как мы видели в главе о циркуляции света в Солнечной Системе, место Луны или эту точку в следующей или невидимой октаве занимает планета Нептун. Поэтому можно сказать, вероятно, что истинное движение для юпитерианского типа - не назад к лунному, а вперед к седьмому и пока еще потенциальному нептунианскому типу. Если мы вспомним о сродстве Нептуна с шишковидной железой, а через нее с процессом перерождения вообще, мы поймем, что нептунианский тип мог бы означать только совершенно новый вид человека, в котором устремления к сознанию уже принесли физические плоды и реально пересоздали его тело в соответствии с новыми способностями и результатами их использования.

Это движение 142857 представляет собой на самом деле путь к сознанию, к созданию души. Потому что душа - это именно то, что объединяет все типы, примиряет их, и дает понимание как отдельных частей, так и целого. Становясь в этой точке сознательным о самом себе, человек начинает усваивать три пищи больше в их сознательном, чем бессознательном аспекте. И при этом видит за их сознанием высший замысел, и начинает участвовать в нем.

Мы говорили о движении к сиянию и движении к невидимости. Как мы видели из цифры циркуляции, человек, который начинает двигаться сознательно, притягивается с возрастающей скоростью к одной из этих двух крайностей, и в направлении точки, в которой обе крайности сходятся. Человек, сознательно движущийся к невидимости - это человек, который, отказываясь от своего прежнего себя, все более удаляется от мира, все глубже уходит в свое внутреннее понимание, и который учится достигать, действовать и исполнять задуманное невидимо, без внешних средств. Человек, который сознательно движется к сиянию - это человек, который, также отказываясь от прежнего себя, выступает в роли все большего внешнего достижения, все большего влияния на людей, все большей смелости, лидерства и видимого героизма, в соответствии с неким высшим замыслом.

В определенной точке, как мы видели в Солнечной Системе, эти две линии сходятся. Путь невидимости, крайнего угасания отдельной личности, сплавляется с путем сияния, чистого орудия космического замысла. И оба эти человека пользуются всеми, свободны от всех, понимают всех, и являются всеми. Этот пункт пересечения двух линий символизируется смертью. И во всех случаях, которые мы можем вообразить, подразумевает смерть.

15 Форма цивилизации

ФУНКЦИИ И КАСТЫ: КЛЕТКИ И ЛЮДИ

В предыдущей главе мы начали рассматривать человечество как один космос, а различные человеческие типы как его функции. Но представить себе человечество на всех стадиях развития, во всех частях света, во все эпохи, исторические и доисторические, - очень трудно. На практике наибольшей единицей человеческого общества, которую мы можем изучить детально и со многих точек зрения одновременно, является одна цивилизация или культура.

Разрабатывая шкалы времен различных сущностей, мы пытались - без большого успеха - рассматривать одну цивилизацию как один живой организм. Теперь мы накопили достаточно материала об общей "форме" или модели органических сущностей в пространстве и времени, чтобы снова предпринять такую попытку.

Первое наше положение состоит в том, что люди являются клетками цивилизации. Очевидно, что эти клетки бывают многих различных видов. Есть фермеры и крестьяне, на которых возложены, как на клетки пищеварительных органов и соков, обязанности по заготовлению пищи для питания организма в целом. Есть торговцы, которые, как клетки крови, распространяют различные продукты организма во все его части. Есть каменщики, инженеры и архитекторы, которые строят города, поселки, фабрики и линии коммуникаций, связывающие различные ткани и органы. Есть солдаты и полиция, готовые в случае опасности, как хранящиеся в запасе продукты надпочечников, прийти на защиту всего организма. Есть ученые, изобретатели, и мыслители, представляющие клетки коры головного мозга и интеллектуального аппарата; и есть поэты, художники и мистики, соответствующие той части нервной системы, которая управляет эмоциональной жизнью. Наконец, существуют преступники всех видов, от воров-карманников до лжепророков, которые играют роль ядов, несущих болезнь.

Эта точная аналогия между клетками и гражданами, между телом и государством, была полностью разработана основателем клеточной патологии, прусским ученым Рудольфом Вирховом в 1850 -х годах. Позже, в конце века, ученые-позитивисты стали считать ее чересчур "образной". И современное научное резюме, 62, великолепное в своем роде, гласит: "Животные и растения, такие, какими мы их знаем, являются сообществами клеток, как государство является сообществом людей, хотя в этой аналогии не следует заходить слишком далеко".(Перевод А.Г.)

62. "The World of Science", F.Sherwood Taylor, стр. 819. Но ни здесь, ни где-либо еще не объясняется, что означает "слишком далеко", и почему эту аналогию нельзя развивать дальше. На самом деле не существует ни одной клетки в человеческом теле, функция которой не была бы параллельна какому -либо человеческому занятию или профессии. И эти функциональные клетки относятся друг к другу и связаны друг с другом способами, аналогичными всем тем, что существуют у людей.

Эти главные функции внутри организма цивилизации в упрощенной форме были выражены в идее каст, которая в разные времена служила структурным идеалом общества. Конечно, такую идею легко исказить и извратить. Но в своей основе средневековые касты духовенства, рыцарства, бюргеров и крестьянства, или соответствующие им индусские касты браминов, кшатриев, вайщиев и щудр, были выражением истинной функции отдельного человека как 1клетки0 в неком бо'льшем организме.

В своем истинном смысле идея каст никогда не была жесткой. Хотя наследственность играла в ней большую роль, признавалось, однако, что другие факторы могут преодолевать наследственность, и существовало позволение определенным людям переходить из одной касты в другую. В частности, рыцарь, бюргер или даже крепостной могли войти в духовенство, и таким образом участвовать в том, что номинально считалось высшей функцией в обществе. В Европе двенадцатого века, как и в Риме первого века, также существовала возможность для умного раба купить себе свободу и стать бюргером, для честолюбивого бюргера - принимая бо'льшую ответственность - стать патрицием или рыцарем. Исключительные касты с непроходимыми барьерами между ними - как во Франции 18 века или в Индии 19 века - всегда означают общество, ставшее жестким и созревшее для изменения, как артритное тело нуждается в тепле и физических упражнениях. 163.0

63. "Законы Ману", древнеиндийская кодификация идей и идеалов, связанных с кастами, хорошо разбирается в главе XI "Новой модели вселенной" П. Д. Успенского.

В разные времена такие кастовые функции могли осуществляться различными людьми или народами в рамках одной цивилизации, как в Индии коренное дравидийское население становилось большей частью щудрами, а завоеватели арии - браминами и рыцарями; как в современном Нью-Йорке китайцы обычно становятся содержателями прачечных и ресторанов, а ирландцы - полицейскими и водителями автобусов. Это не меняет того главного факта, что в истинной цивилизации каждая из различных органических функций должна осуществляться определенной группой людей, имеющей свой собственный идеал, и находящейся в гармоничном отношении со всеми другими функциональными группами. Если сегодня это выглядит невозможно утопичным, то это лишь признак болезни нашего современного общества.

Эта идея имеет еще одно дополнительное значение. Отдельным человеком может, как мы знаем, управлять одна из его функций. Он может управляться своим пищеварением и желудком, и жить главным образом для того, чтобы есть и спать. Он может управляться своей двигательной функцией, и жить главным образом для движения, деятельности и путешествий. Он может управляться своим умом и жить для теорий, исследований или погони за знанием. Он может управляться неким сильным эмоциональным желанием или целью, и пытаться жить в соответствии с ними.

Точно таким же образом цивилизации могут управляться любой из их функциональных групп. Можно представить себе государства, управляемые крестьянами, как Албания; или управляемые торговцами, как Англия 19 века; или управляемые воинами, как Спарта; или управляемые духовенством, как древний Египет, монашеская империя Клюни в 12 веке, и современный Тибет.

Хотя отдельные люди продолжают существовать под властью каждого из упомянутых побуждений, обычно мы считаем человека более высоко развитым, если им управляют его высшие функции, такие как разум или самые тонкие эмоции. То же самое относится и к цивилизациям. Хотя, конечно, мы должны при этом понимать, что как человек может управляться извращенным интеллектом или эмоцией, так и цивилизации могут управляться выродившейся интеллигенцией или разложившимся духовенством. Это не меняет того факта, что такие функции по сути своей имеют высшую природу и больше подходят для управления. В то же время мы не можем не считаться с тем, что любая из функций может стать неизлечимо больной, и все государство оказаться во власти преступного пролетариата, преступного главнокомандующего, или преступных политиков. Этот случай, к несчастью, соответствует человеку, который управляется не здоровой функцией, а физической или умственной болезнью.

Теоретически, однако, мы можем сказать, что - хотя каждая цивилизация будет иметь свои собственные вкусы, способности и понимания - самой совершенной цивилизацией будет та, в которой эти различные функциональные группы будут расположены в восходящей иерархии на основе тонкости энергии, с которой связано выполнение их обязанностей. Как мы видели в человеческой психологии, функция дыхания работает с более тонкой материей, чем пищеварение, циркуляция крови с более тонкой материей, чем дыхание, а различные нервные системы с еще более утонченной энергией. Эти функции располагаются в таком порядке сами собой по объективному критерию тонкости их энергии. Так же и с функциональными группами цивилизации. Был ли на самом деле когда-либо в истории достигнут такой объективный или органический порядок каст - это, конечно, трудный и весьма сомнительный вопрос.

Мы брали в качестве примеров государства, управляемые той или иной функциональной группой. Но это было нужно только чтобы прояснить некоторые основные принципы. Вообще же государства не имеют такого большого органического значения. Органическим существом является лишь цивилизация - в том смысле, в котором мы говорим о Греческой цивилизации, Римской цивилизации, Средневековом Христианстве, цивилизациях Ренессанса или Майя. Государство может быть близким к тому, чтобы быть космосом, а может и нет. Истинная цивилизация - всегда космос. Государство может зависеть от сознательных людей, а может и не зависеть. Цивилизация не может без них появиться на свет.

Профессор Тойнби 64

64. Арнольд Дж. Тойнби "Постижение истории". (Arnold J.Toynbee "A Study of History"), passim.*

* Passim - лат. в разных местах- прим.перев). описал девятнадцать органических цивилизаций такого рода, каждая из которых имела свой период созревания, свое рождение, развитие, период максимальной силы и влияния, и, за исключением нескольких существующих ныне, упадок и смерть. Почти каждая из них, как он отмечает, состояла с одной или с несколькими последующими в отношениях родителя и ребенка. И хотя он не доходит до того, чтобы описывать изучаемые им создания как живые существа, все его доказательства и аргументы показывают, что они на самом деле ими являются.

Список полностью взрослых цивилизаций профессора Тойнби таков: Западная, Православная, Иранская, Арабская, Хиндустанская, Дальневосточная, Эллинская, Сирийская, Индийская,__ _.Китайская, Минойская, Шумерская, Хеттская, Вавилонская, Египетская, Инкская, Мексиканская, Юкатанская и Майя. Он также описывает три цивилизации - Эскимосскую, Полинезийскую и Номадскую - которые, как люди с задержкой в развитии, так и не выросли дальше определенной стадии, а остались приятно остановленными в возрасте школьника - охоты, рыболовства и лазания по деревьям. И он добавляет еще две, Ирландскую Христианскую и Скандинавскую, которые были убиты или принесены в жертву другими цивилизациями в расцвете их молодости. Тот факт, что обе эти последние в период своей гибели имели за собой уже триста или четыреста лет истории, наводит нас на мысль о шкале такого организма.

Есть одна оговорка, которую мы должны сделать перед тем, как принять этот список профессора Тойнби. Некоторые из этих цивилизаций, как Западная Европейская, которую он прослеживает до времени Карла Великого (8-ой век), кажутся слишком долгими. Позже мы постараемся показать, что наша Западная Цивилизация была несколько раз рождена заново, с определенными наследственными чертами, но каждый раз с новым характером и в новой форме. И то, что видится нам одной цивилизацией, на самом деле представляет собой несколько последовательных поколений цивилизаций, каждое из которых имеет некую органическую продолжительность жизни, такую же определенную и ограниченную, как назначенная природой человеку.

Как можно рассмотреть время одной цивилизации? Может быть, мы найдем ключ к нему, если постараемся открыть, как цивилизация зачинается и рождается.

Люди являются ее клетками. В последней главе мы пришли к выводу, что существует некоторая невидимая категория людей с сознательным духом, благодаря которому они связаны с другими измерениями вселенной, и могут охватывать своим влиянием и воодушевлять десятки тысяч и даже миллионы обычных людей. Изучая шкалу истории, мы видим, что эти люди стоят в таком же отношении к обычным людям, как клетки спермы к обычным тканевым клеткам; и что они дают рост цивилизациям, так же как сперматозоид в соединенни с яйцеклеткой дает рост новому человеческому существу. Жизнь таких людей представляет собой зачатие новой культуры.

Это, разумеется, не значит, что все люди этого уровня бытия основывают новые цивилизации, - так же как не каждая клетка спермы порождает человека. Должны быть правильно выбраны время и условия, а также сырой материал окружающего мира должен быть готов для проращения семени. Тем не менее, в принципе, такие люди, являющиеся, так сказать, микрокосмом их собственной цивилизации, обладают внутренней силой для того, чтобы дать начало новой цивилизации. И если они не порождают культуру, они повышают ее тонус, оживляют и перерождают ее, точно так же, как это делает обилие половой энергии внутри тела.

В большинстве случаев крайне трудно, на самом деле, проследить историю культуры в обратном направлении до одного человека - так же как оказалось практически невозможным изучать развитие человеческого эмбриона раньше, чем с возраста восьми дней, когда он уже состоит из нескольких сот клеток. Более того, есть странный принцип, что чем выше уровень основателя, тем более исторически невидимым он должен оставаться. Поэтому об Иисусе Христе, величайшем и самом прославленном из всех основателей, мы не имеем - кроме Евангелий - никаких свидетельств современников.

Если один высший человек для цивилизации - то же, что для человеческой жизни одна половая клетка, то можно ожидать, что в той же пропорции удлинятся различные фазы жизненного цикла организма цивилизации в сравнении с организмом человека. У человека созревание плода, детство и весь срок жизни длятся соответственно 10, 100 и 1000 лунных месяцев. Продолжая эту логарифмическую прогрессию, мы можем предположить 100, 1000 и 10 000 лунных месяцев (или примерно 8, 80 и 800 лет) как соответствующие фазы культуры. Помня, что первый период, или созревание, - это "невидимый" период, который у эмбриона проходит в утробе матери, а у основателя культуры в неком скрытом вынашивании - в монастыре, в пустыне, в какой-либо скрытой "школе", или с каким-то учителем в изгнании - мы видим, что взятые нами временные отрезки действительно кажутся достаточно правдоподобными.

Восемь лет будут периодом созревания некоторых основных идей новой культуры. Основатель напряженно работает над своим внутренним кругом последователей или учеников, приспосабливая их, так сказать, к своим собственным идеям и к своему собственному уровню бытия. Учение сформулировано, священные писания написаны, совершены некоторые основные открытия, изобретения или составлены кодексы законов. Создано сильно концентрированное напоминание - законы Солона для греков, Евангелия для первых христиан, Коран для арабов, - которое до последних дней этой культуры остается ее ключом и вдохновением. Здесь необходимо заметить, что период созревания цивилизации совпадает не с временем всей жизни ее основателя, но со временем его самого напряженного творения и наибольшего достижения.

Восемьдесят лет будут периодом материального выражения этих основных идей или учений, и будут соответствовать тем векам легендарных открытий, изобретений и творчества, которые исторически видны в начале каждой истинной цивилизации. Это дело жизни ближайшего круга основателя. В одной культуре мы видим расцвет религии и архитектуры; в другой - распространение порядка, управления и морали; в третьей - неожиданное богатство художественного творчества и научных открытий, и так далее. При этом за каждой видится, если она вообще заметна, определенная основная модель и определенное внутреннее знание, имеющее эзотерическую природу.

Это детство цивилизации, период формирования ее личности, ее золотой век, в сравнении с которым все, что придет после, выглядит скучным и прозаическим. Последующие поколения оглядываются на него, как люди оглядываются на свое детство - в зависимости от своего настроения - либо как на время, когда возможны были чудеса, либо как на время, которое они переросли в более "мудрое" разочарование старости. Существование этого периода объясняет и те неожиданные и необычайные культурные расцветы, которые за один век или даже меньше возносят людей от варварства к цивилизации и так же быстро исчезают.

Например, Пифагорейская культура в Сицилии и Южной Италии в шестом и пятом веках до н.э. привела к появлению в тех девственных землях величайших храмов и городов Греческого мира, и создала совершенную потенциальную систему науки и философии - только для того, чтобы на пике своего достижения быть сметенной с лица земли соперничающей Римской цивилизацией с севера. В наследии Западной Средиземноморской цивилизации тогда не было места для двух братских цивилизаций, и Пифагорейская оказалась той, которая должна была погибнуть.

Наконец, есть период семисот или восьмисот лет, составляющий всю жизнь цивилизации, в конце которого ее основные идеи и учреждения "умирают". То есть они теряют всякий след своего первоначального значения и пользы, хотя в некоторых случаях могут все еще существовать как мумии или памятники прошлого - как до наших дней существуют готические кафедральные соборы.

Вспомнив, как время человеческой жизни было ограничено необычным совпадением всех планетных циклов, мы должны теперь спросить, не соотносится ли также время цивилизации с каким-либо большим космическим ритмом. Потому что любой период, который не соотносится с каким-либо космическим ритмом, будет надуманным и неорганическим. В самом деле, мы действительно находим такой период. "Период, который охватывает почти точно интегральное количество дней, лет, периодичность солнечных пятен и все различные лунные обращения", пишет Сэр Непер Шоу, "включал бы в себя почти все то внешнее, что может считаться влияющим на земную атмосферу. Такой период составляет 372 года… одна половина еще более долгого периода в 744 года."(Перевод А.Г.)65.

65. Sir Napier Shaw, "Manual of meteorogy", том II, стр. 318-319. Сэр Непер продолжает: "Лунно-солнечный цикл в 744 года был открыт аббатом Габриэлем. Этот цикл объединяет 9202 синодических обращения, 9946 тропических, 9986 драконических, 9862 аномалистических, 40 обращений восходящего узла лунной орбиты и 67 периодов солнечных пятен."(Перевод А.Г.)

Стоит заметить, что попытка установить шкалу времени для возвышения и падения цивилизаций на основе "великого года" в 360 лет, и его удвоенного периода в 720 лет, была сделана Джоном Непером, изобретателем логарифмов, под видом толкования Апокалипсиса ("A Plaine Discovery of the Whole Revelation of S.John", London, 1611) За это время цивилизация подвергается всем возможным сочетаниям влияний, и в конце концов исчерпывает свои возможности и умирает.

При длине жизни в 744 года серединная часть этого периода будет отмечена максимальным ростом, распространением, силой и влиянием данной цивилизации, которые после этого начнут постепенно приходить в упадок и освобождать место новой цивилизации, для которой эта первая, наиболее вероятно, является родителем. Логарифмическое замедление времени, которое мы заметили в человеческой жизни, и которое означает, что все меньше и меньше происходит в каждый последующий год, иногда создает впечатление, что жизнь культуры короче, чем это есть на самом деле. Новое поколение может утверждать себя с такой силой, что старое становится невидимым: как король, оставляющий свой трон сыну и живущий в удалении от дел, становится невидимым, хотя на самом деле еще жив и его влияние в ограниченной форме сохраняется. Сегодня, например, хотя цивилизации Ренессанса всего четыреста лет, ее облик и учреждения уже наполовину заслонены другими, принадлежащими ее еще не названной последовательнице.

С другой стороны, часто случается, что история не замечает рождения новой культуры, и может объединить два или даже три поколения культур, вырастающих одна из другой, одним названием. Так, Раняя Христианская, Монастырская Христианская и Средневековая Христианская цивилизации обычно рассматриваются как одна, хотя они имеют три совершенно разных и ясно определенных момента рождения, три разных жизненных пути, и три смерти. Так одна культура может представляться длиннее, чем она есть на самом деле.

Когда одна культура вырастает из другой, это также, по-видимому, следует аналогии с рождением человеческих детей, и происходит где-то на третьем или четвертом веке родительской культуры. Обычно эта последняя уже достигла очень высокого уровня, и основатель новой культуры является как бы ее наивысшим продуктом, соединяющим в себе все ее достижения и понимание. Например, Гаутама Будда, основатель Ранней Буддийской цивилизации, был аристократом Шакья, и соединял в себе в высшей возможной степени все, что могли дать наследственность и образование его времени; и то же самое можно сказать о Бенедикте, который, по-видимому, был основателем в VI веке н. э. Монастырской Христианской культуры.

Также очень часто в происхождении новой культуры явно прослеживается брачный союз элементов двух различных и географически разделенных культур. Так, Средневековая Христианская культура, хотя рождена была в одиннадцатом веке из тела предыдущей Монастырской Христианской культуры, обнаруживает все признаки отцовства нового знания и влияния блестящей Магометанской культуры, процветавшей в то время в Испании и на Среднем Востоке. Но полное развитие этой идеи должно ожидать до следующей главы, где будут даны более подробные примеры.

А пока мы можем сказать, что зачатие культуры, как зачатие любого другого живого творения, требует, чтобы в надлежащих условиях и в надлежащее время встретились два фактора. Вопервых, должна существовать плодородная и нетронутая почва, в которой либо не произрастала до этого ни одна цивилизация, либо такие ранние цивилизации уже умерли, оставив ее готовой для новой вспашки. За исключением очень редких обстоятельств, новая культура не может вырасти на месте, где уже существует другая. Она должна иметь свободное место, свежую почву. Вместе с тем, эта почва должна иметь свойства, присущие весеннему времени. Она должна иметь свои собственные естественное тепло и силу, которые смогут вырастить то, что будет в нее посажено. Она должна быть богатой, здоровой и плодородной.

Все это относится к пассивному, женскому фактору в зачатии культуры - к почве, в которую она будет посажена. И если мы окинем взглядом мир середины двадцатого века, мы в самом деле увидим - кроме тех областей, которые очевидно являются местом какой-то культуры в упадке, если не в предсмертной агонии, - некоторые почвы, которые, кажется, удовлетворяют этим условиям. Такая страна, как Мексика, в которой кости древних цивилизаций Ацтеков и Майя смыты начисто, а псевдокультура, заимствованная из колониальной Испании, давно умерла, и в которой при этом начинает пробуждаться огромная и новая жизненность, определенно выглядит созревшей для оплодотворения.

Чего мы, однако, не можем вычислить или предвидеть, это активный элемент в порождении культуры, мужское семя. Потому что, как мы сказали, он может исходить только из очень высокого уровня эзотерической школы, и в лице реального и необычайного человека - основателя, обладающего сознательным духом.

Такое оплодотворение мы не можем смоделировать сами. Мы можем только ждать и наблюдать, убежденные историей, что где-то и как-то это рождение новой культуры уже должно быть приготовлено.

ДУША ЦИВИЛИЗАЦИИ: ЧЕТЫРЕ ПУТИ

Мы определили сущность человека как весь его поток крови от зачатия до смерти, со всеми влияниями, которые он переносит. А его душу - как сумму всех энергий, направленных на его сознание, совокупность всех тех моментов, в которые он действительно был сознательным в своем собственном существовании и своем отношении к вселенной вокруг него.

Итак, первое, что же является сущностью цивилизации? С некой поэтической или художественной точки зрения нетрудно заметить, что каждая культура имеет свою собственную характерную природу, свою собственную "сущность". Эта сущность выражается в ее искусстве, литературе, музыке, нравах, привычках, интересах, идеалах, слабостях, модах, одежде, позах, жестах, причудах и так далее, и чтобы уловить проблеск сущности, которая стоит за всем этим, нужно все это как бы "увидеть вместе", так же, как нужно "увидеть вместе" соответствующие качества отдельного человека, чтобы найти ключ к его индивидуальной сущности.

В таких образах, как Дядя Сэм, Джон Буль, La Belle France, а также в парадоксальных символах как лев и единорог, или орел и змея, люди пытались выразить смутно чувствуемую сущность своих стран. Еще более тонкой и трудноуловимой будет сущность стоящей за всеми ими великой культуры.

Как-либо точно определить эту сущность очень трудно. Но довольно интересные ключи к ней нам могут дать характерные памятники цивилизации, ее характерные установления, и характерный для нее способ передачи идей. Например, характерные памятники Римской цивилизации - это огромные общественные сооружения, дороги, акведуки и амфитеатры; ее характерные установления - кодекс законов и система управления; а характерный способ передачи идей - через общественный порядок, закон и литературу. Характерный памятник Средневековой Христианской цивилизации - кафедральный собор, характерное установление - церковная организация, передача идей - через архитектуру, скульптуру и ритуал. А культуру Ренессанса характеризует университет как памятник, гуманизм как установление, книги и натуралистическая живопись как средства передачи идей. Все это выражения совершенно разных и вполне определенных сущностей.

Вспышка понимания этой идеи иногда происходит, когда мы замечаем удивительное сходство сущностей цивилизаций, далеко отстоящих друг от друга во времени и пространстве. Есть поразительное сходство во "вкусе" времени, например, между Парфянской культурой первых веков нашей эры и ранней феодальной эпохой в Западной Европе: обе - цивилизации тяжеловоооруженных всадников, рыцарства, приемов при дворе, устраиваемых в шатрах, и неистово эмоциональных людей, которые то страстно отдаются сражениям, то целиком посвящают себя разведению цветов. Или также - между Римской Империей второго века и Британской Империей девятнадцатого.

Одна и та же сущность выражается и в характерной литературе. Представьте, например, сущность культуры, которая стоит за "Беовульфом" или "Песнью о Роланде", в сравнении с сущностями культур, стоящими за Шекспиром или за "Войной и Миром" Толстого. Все эти произведения вечны, они принадлежат всему человечеству. Но при этом они являются совершенным выражением одной отдельной цивилизации в одну отдельную эпоху.

Однако здесь нас не должны вводить в заблуждение различия, происходящие от 1возраста0 культуры, поскольку ее сущность - это то, что связывает все возрасты, что остается постоянным на протяжении всего ее существования. Так, руководящая идея мистицизма и церкви, хотя принимала различные формы и служила различным целям, оставалась неизменной во всей Средневековой Христианской цивилизации, так же как идея знания и образования - во всей цивилизации Ренессанса. Сущность - это то, что постоянно или врожденно в природе культуры. В этой сущности своего народа и культуры непосредственно участвует каждый человек. Очевидно, что его сознательная память о прошлом ограничена поколением его прадедов, от которых ребенком он слышал рассказы о мире сорок лет назад, и в чье время он может войти очень живо и лично. Но дальше своих прадедов каждый человек имеет восемь пра-прадедов, шестнадцать пра-пра-прадедов, и так далее. За двадцать поколений или семь веков он - если предположить, что не смешивался с другими народами - является потомком миллиона людей своего народа. Англичанин, родившийся в 1950 году, может происходить почти от четверти всего населения Англии в День Чосера. Таким образом, он вполне реально наследует сущность Чосеровской Англии; и если он человек наблюдательный и чувствительный, то может обнаружить в себе - подобно древним рукописям - следы различных аспектов его народа и культуры, которые изумят его и как современного человека, и как отдельную индивидуальность.

Это объясняет, почему все люди чувствуют гораздо большую приверженность к древнему прошлому своей страны, чем к недавнему ее прошлому. И чем древнее и легендарнее это прошлое, тем более оно способно волновать их. Это потому, что чем глубже человек заглядывает в прошлое своего народа, тем более полно он наследует его, и тем более полно он в нем представлен. В самой его крови, как в зеркале, отражена, пусть в самой слабой степени, вся кровь первых основателей его страны.

Конечно, в наше время эта идея украдена извращенными умами и приспособлена для преступного использования, как и многие другие идеи. Это не влияет на ее истинность. В ней нет и не может быть никакого значения превосходства или дискриминации. Потому что все люди произошли от равного количества предков, и все одинаково ценны - и люди смешанных народов не меньше, а, возможно, больше, чем люди одного народа, хотя первые могут в самом деле унаследовать внутренние конфликты, которых последние не чувствуют. Таким образом, если расширить нашу аналогию от отдельного человека к культуре, и сказать, что 1ее0 сущность является совокупностью всей крови данной культуры, то тогда мы можем добавить, что каждый современный человек содержит в себе вполне буквально всю сущность первых дней его культуры.

Чем тогда будет ее 1душа0? Если сущность определяется так трудно, то душа - в десять раз труднее. Каким-то образом душа цивилизации будет совокупностью всех душ ее детей, суммой всех тех, кто на протяжении всего ее существования достиг сознания. Она будет всем человеческим сознанием, достигнутым в рамках этой культуры. Ее следы, вероятно, можно видеть в тех высочайших священных писаниях, которые описывают модель вселенной и путь к сознанию о ней. Они могут обнаруживать различные души - как Новый Завет отличается от Корана, и оба они - от Вед. Но в основе своей душа цивилизации может быть сделана из материала не иного, чем души людей, и того, что эти души людей объединяет.

Далее, эта душа цивилизации питается тремя способами - это три традиционных пути, которыми люди могут стать сознательными и развить свои собственные индивидуальные души. Эти "пути", а также школы перерождения, существующие для того, чтобы руководить ими и учить их методам на Земле, основаны на идее развития сознания вначале в одной отдельной функции. Становясь полностью сознательным в одной функции, человек находит путь к сознанию всего своего бытия: преобразованием природы этой одной функции, он преобразует всего себя: приобретая средство управления одной функцией, он приобретает душу.

Первый путь к сознанию - через инстинктивную и двигательную функции. Второй путь - через эмоциональную функцию. Третий - через интеллектуальную функцию.

Первый путь - нечто родственное тому, что за западе известно как аскетизм. Хотя он содержит гораздо больше, чем означает это слово, и мы используем его за неимением лучшего. Это путь достижения сознания через овладение физическими функциями, через преодоление боли. Это путь превращения боли в волю. На Востоке он включает многие факирские практики, и в своей полной форме известен как хатха-йога. Но если у более пассивного восточного человека следование по этому пути может выражаться в постоянном удерживании своей руки над головой, или сидении на вершине столба в течение семи лет, как Святой Симеон Стилит, то у более активного западного человека овладение телом обычно принимает совершенно другие формы.

В современной жизни лучшими примерами людей, идущих по аскетическому пути, являются некоторые исследователи новых земель или скалолазы, люди, которые в попытке достичь полюсов или подняться на пики Гималаев переносят чудовищные трудности и заставляют свои тела работать за пределами выносливости, побуждаемые к этому чем-то, что они никогда не могут вполне объяснить. Скотт и его спутники, медленно замерзающие насмерть на Южном полюсе, Ирвинг и Мэллори, по одиночке взбирающиеся на вершину Эвереста, которой они так и не достигли и откуда так и не вернулись, были на самом деле западными факирами, занятыми созданием в себе души по первому или аскетическому пути.

На этом пути не возникает ни вопроса о мотиве, ни понимания. Факир может своим занятием лишь зарабатывать себе на жизнь; истязающий себя отшельник может только стараться забыть какую-то девушку; великолепный атлет или акробат может страстно желать славы. Это не имеет значения. Не может быть никакого мотива в постоянном подвергании тела боли и страху смерти. Тот, кто делает это, создает душу. Его душа создается храбростью.

Второй путь основан на соединении явлений, известных на западе как мистицизм и милосердие, хотя оба слова неудовлетворительны. Это путь достижения сознания через овладение эмоциональной функцией, через преодоление страха. Это путь превращения страха в любовь. На этом пути человек приветствует все ситуации, которые обычно вызывают страх или отвращение, именно для того, чтобы показать, что эти эмоции могут быть трансформированы в нечто совершенно другое, то есть в совершенно новые ощущения экстаза. Он приветствует бедность, безбрачие, болезнь, полную покорность воле религиозного наставника, и многие другие ограничения обычных удовольствий. Он жертвует всеми маленькими и обычными эмоциями, чтобы приобрести одну большую и трансцендентную эмоцию.

Святой Франциск Ассизский - возможно, самый лучший западный пример человека, идущего по этому пути, и его объятия с прокаженными - классическая демонстрация этого метода развития любви через преодоление страха. Другие, которые - как Флоренс Найтингейл - намеренно преодолевают свое природное отвращение, служа больным, бедным, старым и притесняемым, могут также быть невольными кандидатами на этот второй, или эмоциональный путь к сознанию.

Здесь мотив очевидно является фактором первой важности, тогда как понимание - нет. Человек, проявляющий милосердие с целью, чтобы о нем хорошо подумали, не приобретет ничего, даже если пожертвует всеми своими природными склонностями. Потому что на этом пути именно эмоция - а не сам факт - поворачивает ключ. Без позитивной эмоции всякое внешнее усилие будет лишь притворством, скорее препятствующим, чем помогающим внутреннему росту: с любовью же результат может быть получен даже без понимания человеком всей трудности того, что он делает. Его душа создается добротой.

Третий путь - это то, что обычно понимается под философией. Это путь достижения сознания через овладение интеллектуальной функцией, через преодоление мысли. Это путь превращения мысли в понимание. На этом пути человек стремится подчинить бессвязный бред ума модели космических законов. Он старается думать обо всем, что с ним случается, о каждом, с кем он встречается, не в связи с его личными симпатиями и антипатиями, но в отношении к великим принципам. На этом пути он постепенно освобождается от субъективной точки зрения и приобретает объективное понимание. Это путь не только великих мыслителей церковных и философских школ прошлого - например, Святого Фомы Аквинского и Исаака Ньютона - но и в наши дни практически открыт для людей с научным складом ума, при условии, что они действительно стараются проживать все стороны своих жизней по великим законам, которые они изучили или открыли.

Чтобы добиться успеха на этом пути, человек должен понимать, что он делает и почему он это делает. Он должен пожертвовать самообманом, предрассудками и противоречиями. Его душа должна быть создана мудростью.

Таким образом, мы видим, что эти три пути - аскетизм, милосердие и философия - не только образуют свои собственные особые школы, но могут практиковаться и отдельными людьми, не имеющими внешней связи с какой-либо школой. Кроме того, эти пути могут быть включены как отдельные "ордены" в некоторые великие исторические школы, как, например, Римская Католическая Церковь. В таких случаях мы, как правило, находим пути в том или ином сочетании друг с другом. Можно сказать, что орден, основанный Святым Францисском, пытался соединить аскетизм и милосердие, орден, основанный Святым Игнатием Лойолой - аскетизм и философию, а основанный Святым Винсентом де Полем - философию и милосердие. И можно добавить, что, по-видимому, самая высшая точка развития достигалась этими орденами тогда, когда, намеренно или нет, они старались объединить в один все три пути.

Давая возможность людям создавать собственные души сознательной работой, давая возможность им создавать, так сказать, три различных вида душ, эти пути в буквальном смысле питают большую душу их культуры. Они на самом деле представляют три вида питания, которые требуются этой большой душе, так же, как пища, воздух и впечатления, переваренные различными функциями, представляют три вида питания, которые требуются телу.

Существует, однако, и четвертый путь, о котором известно обычно намного меньше. Этот путь состоит в овладении инстинктивной, эмоциональной и интеллектуальной функциями в одно и то же время; в превращении боли, страха и мысли в их высшие двойники - волю, любовь и понимание - одновременно. На этом пути человек старается быть сознательным, по крайней мере, в трех функциях сразу. И он старается гармонизировать работу этих трех функций, заставить их помогать друг другу, и служить одной цели. Например, если он заставляет свое тело выполнять какую-то очень трудную задачу, он также намеренно работает над трансформацией мелких страхов и обид, могущих при этом появляться, и кроме того, он старается понимать, что он делает, и почему он делает это, и соотносить все свои стремления с уже известными ему великими природными законами. На этом пути у него есть три отдельных области изучения, каждая из которых объясняет и усиливает остальные.

Таким образом, сознание, которое развивается на четвертом пути, является более всеобъемлющим. Оно охватывает все стороны человека, и оно с меньшей вероятностью может оставить незамеченной какую-то его основную слабость или опасный недостаток. По этой причине - в отличие от аскетического и мистического путей, которые обычно требуют немедленного принесения в жертву всего привычного человеку и перехода в совершенно новые условия, например, в пустыню или монастырь, - четвертый путь проходит в условиях обычной жизни. Человек, идущий по этому пути, должен проводить все опыты и совершать все усилия в своем обычном окружении, и все эти опыты - помимо внутренних результатов, для которых он работает, - должны приносить и внешние результаты, разумные и полезные с обычной точки зрения.

Четвертый путь к сознанию иногда быстрее, а иногда очевидно медленнее других путей. Но его главное свойство в том, что он более гармоничен, и поэтому более надежен. Человек, научившийся трансформировать свои эмоции лишь в особой атмосфере монастыря, и вдруг принужденный судьбой бороться за выживание в деловом мире, может найти все свои методы бесполезными, а работу потерянной. Аскет, который приобрел волю, живя в пещере и постясь, внезапно помещенный в условия, где свободно приемлются все виды физических удовольствий, может обнаружить себя побежденным желаниями, о существовании которых в себе даже не подозревал. С другой стороны, человек, который работал на четвертом пути, и который стремился стать сознательным во всех своих функциях и во всех ситуациях, не будет так легко застигнут врасполох. Сознание у него будет основано не на особых ассоциациях, но будет тем, что сопровождает его всегда, постящегося или пьющего вино, одинокого или в толпе, работающего или размышляющего. Оно будет тем, что освещает все, что с ним случается.

На четвертом пути есть много странных вещей. Если аскет должен быть храбрым, мистик - добрым, философ - мудрым, то тот, кто старается идти по четвертому пути, должен учиться быть храбрым, добрым и мудрым одновременно. И если ему не удается возвыситься до какого-либо из этих качеств, его работа и развитие останавливаются именно на этой точке. Таким образом, школы четвертого пути всегда работают как бы на лезвии ножа, и всегда склонны - каким бы непосредственным влиянием с высшего уровня они ни поддерживались - соскальзывать в один из трех остальных путей: довольствоваться либо суровостью, либо милосердием, либо философией.

По этой причине работа на четвертом пути может показаться намного более трудной, чем на других. В определенном смысле это так. Тот, кто старается идти по нему, постоянно обнаруживает, что потерял нить, поскольку ее не обеспечивают ему ни догма, ни метод, ни вера. С другой стороны, для многих людей четвертый путь является единственным открытым для них путем. Потому что ни один другой не примет их такими, как они есть, и не научит тому, как просеивать и преобразовывать интересы, любови, вожделения, слабости и привычки, отказаться от которых сразу они совершенно не способны.

Школы четвертого пути существовали и существуют - так же, как существовали и существуют школы трех традиционных путей. Но их намного труднее обнаружить, потому что - в отличие от других - они не могут быть узнаны по какой-то одной практике, одному методу, одной задаче, или одному названию. Они всегда изобретают новые методы, новые практики, приспособленные к времени и условиям, в которых они существуют, и, достигая одной цели, перед ними поставленной, они переходят к другой, часто меняя при этом свое имя и весь облик.

Например, не вызывает сомнений, что за проектированием и построением великих Готических Кафедральных Соборов стояли школы четвертого пути, хотя они не имели особого названия и приспосабливали себя к религиозной организации того времени. В какой-то период прикрытием им служили монахи Клюни, в другой - франкмасоны. Благодаря подобным школам в семнадцатом веке проводились - то под одним, то под другим именем - многие научные и медицинские исследования. Кроме того, в восемнадцатом веке школы четвертого пути заимствовали многие открытия греческой и египетской археологии как форму для своих идей и своей организации, а некоторые из их руководителей - с целью проникновения в богатые и изысканные круги общества, где им нужно было выполнить какую-то работу - могли даже выступать под видом модных магнетизеров и месмеристов.

Четвертый путь стремится ввести сознание во все стороны жизни, и его форма всегда связана с тем, что наиболее ново, с тем, что приготовляет будущее.

Вместе с тем четвертый путь, по определению, - как и остальные три пути - связан прежде всего с развитием человеческих душ. И его истинная работа, как и их, - питать душу культуры, в которой он работает. Поэтому можно сказать, что уровень развития души любой данной культуры будет прямым результатом этих четырех путей, и работы школ, им обучающих.